Женщины переглянулись и покачали головами. Вроде бы, нет. Хотя звонил Свете, пару раз. Последний раз месяца три назад. А так, не видели. Сказал, что ездит много.
— И на конференции не был? — Интересовался Балабуев. — И память Павла Николаевича не почтил? Исчез человек и адрес не оставил… Или оставил? Значит, так и запишем для порядка. Может, приметы какие особенные? Привычки? Я почему спрашиваю. — Неожиданно обратился Балабуев к Картошкину. — Вы — человек новый. Вам домой хочется, в уют, в тепло. А женщины наши помнят. Не могут не помнить… Ну, что, давайте дальше смотреть.
— Отчет — само собой. — Говорил Балабуев Шварцу. — Но сейчас подробно расскажи. Не упуская деталей.
Леня только вздохнул. Не то, что рассказывать, самому вспоминать историю с подслушкой было горько. Сорвалось буквально в последний момент, около самого берега, когда всего-то оставалось дотащить добычу и внести ясность….
— Раскопки временно прикрыли. Я там работягу прикормил. Карапуз по имени…
— Знаю Карапуза.
— Сергей Сидорович, вы что… Откуда…
— В музее есть фотография. Его Кульбитин в экспедицию взял. Потом, потом… Давай дальше.
Вышла пауза. Если коротко объяснить, от восхищения. Превзойти Балабуева было невозможно.
— Экспедицию свернули. Раскоп огородили, может, рассчитывают продолжать. Плахов вернулся. За день до меня. Я бы его там одного не оставил. Ну, это вы знаете.
Балабуев кивнул. — Как с англичанкой?
— Старые отношения. Предлагала ему остаться
— Что они там такое нашли?
— Не знаю.
— И Карапуз не сказал? Он ведь в музее был. Чего ездил? Возил, значит, что-то.
— Здесь? В музее?
— А ты как думал. Съездишь в музей, уточнишь, когда Карапуз приезжал и отследишь перечень поступлений. Может, они зарегистрированы.
Леня взял еще одну паузу. — Вы, Сергей Сидорович, прямо Нострадамус…
— Обижаешь. Тому легче было. Ладно, давай дальше.
— Плахов поддерживает переписку с Берестовой. Что-то им Кульбитин выдал.
— Как это выдал?
— Плахов ей написал. Не должен Кульбитин этого делать… Вот оно. — Перед Балабуевым лежала фотокопия черновика. И с англичанкой они этот вопрос обсуждали.
— Сведения откуда?
— Жука поставил.
— Риск — благородное дело.
— Никакого риска, Сергей Сидорович. Замок ногтем открыть можно.
— Ногтем? Без санкции прокурора. За границей… Ты мне этого не говорил. Я не слышал. Ну, и что?
— Нашли его. Жука, то есть. Я по инструкции. В самом удобном месте. Кто знал, что Плахов под стол полезет…. Вот, что успел. — Леня положил перед Балабуевым включенный диктофон.
