– Проклятье, Захит, это не значит, что нужно жужжать у меня над ухом!
– Как вам будет угодно, господин.
Старик оставался величественным даже когда его прогоняли.
Ханнан приподнялся на локтях и заставил себя сесть на постели. Его принесли сюда под вечер, двое верзил, черных, как эбеновое дерево. Он смутно помнил кипарисы в саду Такани – чародею казалось, они царапают небо, и небо стонет от боли. Но стонал он сам. Лицо Такани кривилось и плясало… или, может, то дрожали от страха подбородки торговца? Ханнан не знал. По-настоящему он пришел в себя лишь недавно, когда в окно заглядывала луна.
Враждебная магия на базарной площади, харчевня, светящийся злым и резким светом храм… Незнакомый маг, напавший на него. Мысли Ханнана путались, но он вспомнил все, что случилось за день.
Когда Круг посылал его сюда, Верховный напомнил, что в южных землях пятнадцать лет не было обители. А это значит, некому искать детей с Даром и приводить их в Круг.
«Нравится это узурпатору или нет, маги просто рождаются, – со злостью говорил старик. – Можно сколько угодно бубнить, что колдуны противны богам и спят с бесами. Оттого, что он сожжет обители и погрозит пальцем, маги не исчезнут и не перестанут появляться на свет».
Это было одной из причин, почему Круг так жаждал восстановить влияние на юге. Поредевший в годы смуты и после резни, ослабленный эдиктом и лишенный влияния, Круг отчаянно нуждался в новой крови. Хотя бы для того, чтобы очередной ревнитель на престоле помнил: со всеми магами Царства ему не справиться.
Да, это мог быть самоучка… Сила была дикой и необузданной. Также в резне мог уцелеть и не один Ханнан – хотя думать, что пережил собрат, все это время скрывавшийся в Сакаре, магу не хотелось. Но почему он напал? И кто он? Все эти ответы предстояло найти, а как – чародей представлял весьма смутно.
Гонг в храме Атамы возвестил два часа до полуночи, когда к магу явился Такани. В полутьме он тоже походил на призрака: на нем была широкая галабия, и когда торговец пересекал комнату, казалось, он не идет, а плывет над полом. Впрочем, Ханнан поправился – от духов не разит благовонной водой.
– Как ты? – с порога спросил Такани.
– Ничего. Только голова еще гудит.
– Клыки Усира! Я знал, что теперь-то начнутся неприятности, – купец ухмыльнулся. – Захи говорит, к тебе возвращается твоя желчность. Это обнадеживает.
Маг заставил себя улыбнуться.
– Но шутки в сторону. – Такани взгромоздился на низкий пуф с таким видом, будто это был престол Царя Царей. – Что с тобой случилось?
