По флангам наступающих открывают огонь шесть уцелевших противотанковых пушек. Сразу три Т-26 останавливаются, из люков вываливаются экипажи, бросаются на землю, спасаясь от ружейно-пулеметного огня. Радость защитников не слишком продолжительна – по позициям ПТО прямой наводкой отрабатывают самоходки. Гаубичные снаряды буквально вырывают землю из-под итальянских артиллеристов. Танки ускоряются, чтобы гусеницами растереть в прах пушки и их расчеты.
Броню трехбашенных монстров не берут даже снаряды сорокасемимиллиметровых «белеров». Одному из танков удается сбить гусеницу, но ответный огонь в щебень растирает каменный забор, за которым стоят орудия. Расчеты погибают под осколками и пулеметными очередями.
Положение обороняющихся все хуже. Еще пять, максимум десять минут – и бой закипит в домах и на улицах. В этот момент в центре оборонительных позиций из окон домов вместо пулеметных очередей и гранат вылетают белые тряпки. Танки расходятся в стороны, огибают обозначенные белым кварталы, обходят дома, из которых не раздается ни одного выстрела. Сбрасывают небольшой – два десятка человек в черной форме – десант, и на высокой скорости устремляются к центру города, выпустив на прощание из выхлопных труб облака вонючего дыма. Сизая гарь медленно тает в холодном воздухе, взводы греческой пехоты без остановки проскакивают кварталы, над которыми на ручках вил, метел и лопат болтаются простыни, скатерти, полотенца и нижнее белье. Фигурки в черном торопят, размахивают руками, и пехота бежит следом за ревом моторов. В домах, двери которых загораживают русские добровольцы, ждут завершения боя несколько сотен простых итальянских парней – они нашли способ уволиться из армии говорливого дуче.
В ведущем бой танке не до красот литературного языка – экипаж не говорит, он перелаивается короткими фразами, минимум слов, максимальное количество информации. В армии этот сленг вежливо именуется «командирским», но запись этих команд и докладов не стоит показывать в издательствах. Танкистам плевать на редакторов и корректоров, о существовании которых они в большинстве своем не имеют ни малейшего понятия.
Танк Фунтикова вылетает на очередной перекресток. Итальянский огнеметчик ошибается, огненная струя бьет в борт. Огнесмесь бесполезно растекается по закрывающему подвеску бортовому экрану, выжигает краску. Вторая может ударить в моторное отделение, найти щели, просочиться под броню, зажечь моторы…
