Под героем понимается безликий симулякр примера для подражания. Нам более не нужен индивидуализм, нам нужно, чтобы все были под одну гребенку. «Герой спорта» (протухший сатирический оксюморон) заявляет, что хочет стать примером для «юношества». Иными словами: добро пожаловать на клонирование. Если во времена Ронсеваля, когда грозно изогнутая панга сарацина Джонни отсекала подкожный жир с пухлого живота Европы… Momento… разве мы на этом еще не останавливались? Разве я на этом еще не останавливался?
Сейчас припомню, к чему это я. Жаль, что не помню, чего не хранит моя память. Ха!
ЭЛЛИ: Я спросила – наверное, поторопившись:
– А презик у вас есть?
Он удивился:
– Нет. Но я могу выйти купить.
Я говорю:
– Слушайте, на будущее: без презерватива даже речи быть не может.
От таких слов некоторые парни начинают беситься. Так что это еще и своего рода проверка. А он только и сказал:
– Взаимно.
– В смысле?
– В том смысле, что ни у одного из нас не должно быть причин для беспокойства. Ни по какому поводу.
Хорошо, что он это сказал. Мне, во всяком случае, понравилось.
С порога он обернулся:
– Больше ничего не нужно купить? Шампунь? Зубную щетку? Флосс?
Знаете, Стюарт куда интереснее, чем кажется.
МАДАМ УАЙЕТТ: Значит, своей маленькой лекцией о мягких чувствах я вас предостерегла насчет нежелания иметь и желания только отдавать? Разрешите кое-что прояснить. У стариков отлично получается быть старыми – это усвоенный ими навык. Они знают, чего ты от них ждешь, и дают тебе именно это. А чего хочу я? Я хочу, отчаянно, беспрерывно, снова стать молодой. Мой возраст ненавистен мне более всего, что было ненавистно в молодости. Я хочу любить. Хочу быть любимой. Я хочу секса. Хочу, чтобы меня обнимали и ласкали. Хочу близости. Я хочу никогда не умирать. И хочу умереть во сне, скоропостижно, а не как моя мать, которая исходила криком, когда онкологи, уже не имея возможности снять боль, наконец-то решили дать ей морфий и тем самым помогли уйти – только тогда она умолкла. Я хочу, чтобы моя дочь постигла всю непостижимость разницы между нами: я всегда буду ее любить, но не всегда буду столь же горячо одобрять. А еще я хочу, чтобы мой муж, который меня предал, за это поплатился. Изредка я хожу в церковь. Я неверующая, но молюсь, чтобы на небесах был Господь, который покарал бы моего мужа за грехи. В ад я тоже не верю, но хочу, чтобы муж мой горел в аду.
Как видите, у меня есть и жесткие чувства. Не заблуждайтесь насчет стариков.
