Придворный певец поет на пиру о ссоре Ахиллеса и Одиссея. Да ну? Серьезно? О ссоре Ахиллеса и Одиссея? В «Илиаде» об этом ничего не сказано, зато этот эпизод – ключевой в «Одиссее», потому что Одиссей, слушая аэда, понимает, что вошел в историю. Людская память отводит ему свое место. Одиссей чуть не утратил с Калипсо всю свою силу! А тут он обретает уверенность в том, что вдруг стал стал кем-то важным, а ведь до этого чуть вообще не утратил себя.
Певец рассказывает о троянском коне. Одиссей, инициатор этой военной хитрости (о которой в «Илиаде» нет ни слова), не может сдержать слез и тем самым выдает себя. Раз человек плачет, слушая рассказ, значит рассказ о нем! Скажи мне, когда ты плачешь, и я скажу тебе, кто ты… Гомер дает нам потрясающий ключ к самим себе: наша идентичность – в наших слезах. Все мы дети своих печалей. Мы видели Одиссея в слезах у Калипсо. Мы увидим его в слезах, когда он снова поверит в себя. Мы застанем его плачущим на груди Пенелопы. До чего слезлива эта «Одиссея»!
Гомер показывает, что жизнь не сводится к нагроможденью утех. Жизнь – это борьба, о которой мы и поговорим ниже.
Всё надо завоевывать, ничего человек не может снискать просто так, ничем просто так ему не воздастся. Раскрыв себя перед феаками, Одиссей открывается их царю:
Я Одиссей, сын Лаэртов, везде изобретеньем многих
Хитростей славных и громкой молвой до небес вознесенный.
В солнечносветлой Итаке живу я.
(«Одиссея», IX, 19–21)
Наш герой произносит свое имя, имя своего отца и название родного края.
Это античный способ идентификации человека: кто он, откуда, куда направляется.
Вновь обретенная здесь идентичность цементирует троицу происхождения, генеалогии и славы («известные повсюду» хитрости). Здесь сочленяются время, пространство и действие.
По просьбе царя феаков Одиссей начинает рассказ о своих злоключениях, от Трои до пребывания у Калипсо. В этом месте «Одиссеи» Гомер изобретает литературу, как искусство рассказа об уже имевших место событиях, которые останутся в людской памяти.
Этот рассказ закончится только в песни XIII. Волшебный фонарь покажет нам сцены, в которых фантазия будет соперничать с опытом.
Одиссей возвращается с войны. Вот начало рассказа:
Ветер от стен Илиона привел нас ко граду киконов,
Измару: град мы разрушили, жителей всех истребили.
(«Одиссея», IX, 39–40)
Ветер, этот «случай» моряков, заносит итакийского героя к незнакомому народу. Одиссей еще не полностью избавился от своих дум о войне. Он еще охвачен разрушительной энергией Трои. Он разрушает и истребляет, по его собственным словам.
