Геннадий поздоровался и с улыбкой бросил:
— Кажется, нам надо знакомиться вновь.
«Ты-то, в отличие от своей жены-наседки, прекрасно знаешь, кто я», — улыбнулась в ответ Светлана и протянула руку. Балуев галантно подхватил ее, нагнулся и поцеловал. Марина за его спиной все также добродушно улыбалась, но щелочки глаз напоминали уже два вражеских дзота.
— Я сейчас что-нибудь приготовлю, — обнадежила она и выскользнула из комнаты.
В тот же миг в комнату вошли девочка лет пяти и мальчик лет трех. Они жались к отцу и с застенчивым любопытством разглядывали Светлану.
«Странно, что они все это время тихо сидели у себя в комнате! — подивилась Кулибина, но тут же сообразила: — Мать заперла их, а теперь выпустила, чтобы не оставлять меня, «разведенку», с мужем наедине! Вот так Марина! Вот так встреча двух старых подруг!»
— Решили навестить подругу? — издалека начал Балуев, потому что не знал, о чем говорить. Она видела, как он озадачен ее появлением в своем доме. Если бы она была мужчиной, это приобрело бы характер явной угрозы.
— Столько лет не виделись. Дай, думаю, позвоню! А Маринка— приезжай да приезжай, а то обижусь! Что делать? Пришлось бросить работу и ехать. Надо иногда жертвовать работой, чтобы сохранить старые связи. — На последнем слове она сделала ударение, и он понял, что она здесь не случайно.
«Что ей надо от меня? — напряженно думал Геннадий. — Повздорила со своим боссом и хочет найти новое пристанище? — Это первое, что пришло ему в голову. — Но она ведь не идиотка. По крайней мере производит впечатление умной женщины. Это было бы равносильно залпу по Зимнему дворцу».
— Связи связями, Светлана Васильевна, а работа прежде всего. — Он специально назвал ее по имени-отчеству, чтобы показать, как хорошо осведомлен на ее счет.
«Болван! — воскликнула она про себя. — Что он себе вообразил? Вставай и двигай помидорами! — приказала себе Светлана. — Хуже нет иметь дело с болванами!» — но почему-то не двинулась с места.
— Иногда для успеха в работе требуются старые связи, — произнесла она вслух. При этом ее огромные карие глаза испепелили Балуева. «Ну, как ты не понимаешь! — кричали они. — Мне нужно с тобой серьезно поговорить! Это вопрос жизни и смерти, а мы всё — вокруг да около!» На это он ничего не ответил, потому что уже ничего не понимал, кроме того, что все произнесенное здесь — неспроста.
— Завтра обещали резкое похолодание, — заявил он вдруг, так как считал, что лучший выход из трудного положения — завести разговор о перемене погоды.
