"Да и с кого тут деньги брать прикажете? С будущих учительниц очень начальной школы и горстки разнесчастных студентиков, избравших себе такую вот специальность?"
Расправившись с пятничным учебным планом, где он почти до четырех часов утомительного пополудни пребывал пассивным объектом высшего белоросского образования и воспитания, Филипп поспешил скорее отобедать, дабы без помех поразмыслить над кое-каким конкретным будущим. После же самому субъектно превратиться в активного воспитателя и преобразователя подрастающего поколения.
Так оно всегда бывает: сначала нас старшие-большие насильно учат, воспитывают, прорабатывают. Потом же мы сами мстительно отыгрываемся на меньших и младших.
Насилу оголодавший и болезненно обозленный на свое студенческое житье-бытье Филипп спешил, чтобы питательно пообедать стараниями Татьяны-поварихи.
Все же двигался Ванькин воспитатель, как свойственно ему, с максимально дозволенной скоростью, соблюдая правила уличного движения и оптимальный маршрут перемещения во времени и пространстве. Тем самым образом, макаром и манером его автомобиль предопределенно не мог миновать Дом масонов по пути следования к месту работы и вкусного обеда.
Коль скоро голодный да к тому же уставший человек ух как торопится, то он очень даже частенько помимо воли въезжает в рекурсивные путевые превратности и аварийные ситуации. В тот день не миновала чаша сия и Филиппа Ирнеева.
У самого Дома масонов он взялся обгонять неуклюжий рогатый троллейбус черт знает чей фабрикации и конструкции. Под предводительством недокрашенной в соломенный цвет тетки в желтой кофте это коммунальное безобразие как раз тронулось, дернулось, покидая остановку и бесцеремонно вклиниваясь в плотный поток транспорта.
Для постороннего и неопытного взгляда дорожно-транспортная история у Дома масонов случилась одновременно и неумышленно. Однако же для Филиппа, вовсе не терявшего своей естественной настороженной бдительности, события шли последовательно и взаимосвязано.
Но вначале его сверхъестественно насторожило произошедшее прямо на его глазах исчезновение той самой новоявленной двери с евангельской символикой. Причем на сей раз на ней красовались лишь череп в анфас и орел в профиль. Вол и лев отсутствовали.
Спустя доли секунды ему прежде послышался скрежет железных зубьев по фарфору, затем с нарастающей громкостью отвратительно перешедших к разгрызанию чего-то стеклянного.
Безотчетно интуитивно — Господи, помилуй! — Филипп выжал педаль газа, и его "зубило", едва не встав на дыбы, словно норовистый и резвый конь, рванулось вперед. Куда как вовремя, потому что у троллейбуса сорвалась с проводов токоприемная штанга и в раскачку с электрическим разрядом хлестко обрушилась на капот новой "волги", взатык следовавшей за "восьмеркой" Филиппа.
