— Сколько я вам должен? — сказал я. Голос был похож на мой собственный, вполне узнаваемый, только немного хрипловатый.
Он покачал головой и усмехнулся. Потом поднял на меня глаза.
— Шутишь?
— Конечно.
— Иначе бы пришлось сказать, что, напротив, это я твой должник, — заметил он. И после паузы добавил: — Вообще-то все еще могу. Если хочешь, чтоб я и дальше обхаживал твою порванную шкуру.
— Да ладно, будет вам, — тихо пробормотал я. — Я жив. И это главное.
— Лично мне кажется, в том прежде всего твоя заслуга, не моя.
— Да хватит вам, док, в самом деле…
— Нет, не хватит. Сейчас у тебя наблюдается улучшение. А положение было серьезное… не какая-нибудь там сломанная нога, пара шишек и прочее в том же роде. И общее положение твое еще не стабилизировалось, — он поморщился и провел рукой по лицу. — Черт, ну и манеры у меня! Разве можно говорить такое у постели больного!
— Эй, послу…
— Любишь плохие новости?
Я кивнул.
— Ничего больше я для тебя сделать не могу. Если хочешь, чтоб организм функционировал нормально и дальше, надо соблюдать полный покой. Настолько полный, что это любого способно свести с ума. — Он умолк, отер рот ладонью и продолжил: — Я действительно имею в виду полный покой и отдых. Ничего не делать. Ничего не принимать близко к сердцу. Встал, поел, подремал днем, снова поел, рано лег спать. Ну, как ребенок дошкольного возраста. Только тогда внутри все встанет на свои места, только тогда ты действительно вылечишься и сможешь работать снова.
— И сколько это займет?
Помолчав секунду-другую, он ответил:
— Сам поймешь, когда придет срок.
— И я… все будет по-прежнему?..
— И это тоже поймешь, когда наступит время…
Он долго смотрел на меня, не решаясь высказать вслух мысли. Мне надоело ждать, и я спросил:
— Чего не хватает, док?
— Ну и голосок же у тебя, прямо как у Багз Банни.
— Хватит ломать комедию.
— Конечно, конечно, — он облизал губы, и глаза его помрачнели. — Я только что выяснил, кто ты…
Я ждал.
— Частный сыщик. — На этот раз моргать я не стал. Так, стало быть, он знает… — Майк Хаммер.
— Правильно. И что, это плохо?
— Нет. Просто предполагает кое-какие осложнения.
— Почему?
— Да потому, что ты должен был умереть, — он прочитал выражение на моем лице и добавил: — Свидетели видели, что тебя застрелили. Находился ты в тот момент на причале, рядом с грудой каких-то ящиков. Они утверждают, что ты пытался подняться и свалился в реку.
Похоже, он не на шутку разволновался, а потому я молчал и ждал. Наконец он заговорил снова:
