Ну а по чиновничьей службе, как это видно из документов, Алексей Елисеевич занимается в последние дни ноября 1900 года делом жительницы Жулейского наслега Екатерины Пудовой, которую нашли замерзшей в местности Ары Тит.
6
Немногословны и очень конкретны дневниковые записи Алексея Елисеевича Кулаковского: «2 марта 1901 года. Приехал с Прокопием Охотиным с Алданского наслега. Охотин проигрался и обещал мне не играть в течение года. Принялся делать табуреты из осины…».
Но в Учае и в эти дневниковые записи, конкретностью своей напоминающие табурет, сделанный из осины, то и дело врываются отголоски забытых мифов, и по дневниковым записям начинает гулять эхо древних преданий.
«3 марта 1901 года. Моя мать вечером выходила на двор и, вошедши, сказала: «кус уйата ырааппыт». Это значит, что плеяды ушли далеко…».
Плеяды тут не просто группа из семи звезд в созвездии Тельца[46], это отголосок якутских мифов, согласно которым семь дней и ночей рубил шаман звезду, наводящую на Якутию холод, пока не расколол на семь звезд. Он и вообще бы прогнал холод, но любопытная баба высунулась посмотреть, и потому не осилил шаман до конца холодную звезду, только — месяца на два! — убавил морозов.
Похожий вариант легенды в «Материалах для изучения верования якутов» привел сам Алексей Елисеевич Кулаковский.
«О плеядах (Ургэл) существует следующая легенда, — писал он. — Шаман «Чачыгыр Таас Ойуун» однажды перед камланием сказал, что срубит закрепу (к небу) плеяд, и запретил всем взглядывать на небо и плеяды во время его действий. Стал камлать. Среди камланья весь заиндевел, значит, он рубит уже закрепу. Одна баба не смогла побороть своего любопытства и тайком выглянула в окошко хлева, в которое выбрасывают скотский кал. Она увидела, как с плеяд сыпались огненные искры. Чачыгыр Таас Ойуун сразу приостановил свои действия и заявил, что рубке плеяд помешал грешный смертный своим взором и что он из девяти плеяд убавил только две. С тех пор зима стала менее суровой».
Мы говорим об этом, чтобы подчеркнуть, что Алексей Елисеевич не случайно «услышал» «Благословение Байаная» именно в Учае. Он как бы растворялся в здешней местности, напитывался духом родной земли, улавливал тончайшие, не слышимые никому звуки, и душа его отзывалась на них…
«5 марта 1901 года. Занимался юридическими вопросами и литературой… Сегодня мать мне показала так называемый древесный «ньаассын», вошедший в пословицу по причине своей мягкости… Мать мне рассказала, что якутки в старину носили… Когда-нибудь я спрошу у матери, какие стежки были при шитье якутской одежды…».
