В принципе, если вспомнить о продотрядах, что лютовали в те годы в деревнях Центральной России, распространившиеся в Верхоянском уезде слухи были не такими уж и фантастичными, только что мог сделать для прекращения этого разорения Кулаковский?
Да, он распорядился усилить охрану города…
Да, он приказал усилить ночные рейды милиционеров…
Да, он распространил объявление о преступности подобных слухов…
Но что это могло переменить?
Л. Р. Кулаковской удалось выявить 114 документов, отражающих жизнь и деятельность А. Е. Кулаковского в 1918 году, и из этих документов видно, что он все-таки предпринимал некоторые попытки наладить деятельность Верхоянского КОБа, осуществив переформирование его.
Сохранились три черновых варианта письма якутскому областному комиссару от 29 января 1918 года, где Кулаковский пишет, что считает незаконными бывший и новый составы КОБ, представленные только делегатами Верхоянска и Верхоянского улуса, что в комитете должны быть и делегаты других улусов и селений.
«С другой стороны, чувствуется здесь настоятельная необходимость в органе, который управлял бы всем Верхоянским округом, — пишет А. Е. Кулаковский. — Все дела, бывшие ранее под заведованием окружного полицейского управления (Исправника, его помощника и двух заседателей), должны подлежать ведению окружного органа. Никакой орган одного улуса не был бы в состоянии заведовать этими делами».
В этом письме Кулаковский просил разрешить провести съезд делегатов Верхоянского округа, на котором можно будет определить права, обязанности и функции будущего окружного комитета. Кулаковский просил также выслать копию с устава Якутского окружного КОБа и ходатайствовал о выделении денежных средств, необходимых для содержания будущего органа…
Однако и эти выборы, что провел Кулаковский в Верхоянске, не могли принципиально улучшить ситуацию в Заполярье.
5 апреля 1918 года, категорически отказавшись принять на себя руководящую роль в Комитете общественной безопасности, он выбыл из Верхоянска в Усть-Янск.
В записях о поездках в первой половине 1918 года Кулаковский отметил: «Булун — Верхоянск — Усть-Яна — Булун — на оленях — 2300 верст. Из Булуна Верхоянск и обратно — на оленях — 1800 верст».
Что представляли собой эти дороги, он рассказал в письме, написанном летом 1918 года. «На восточной половине округа есть пути, которым присвоены, за неимением подходящих терминов, громкие названия «трактов», — писал тогда Кулаковский. — Но тракты эти во сто крат хуже проселочных дорог, так как колея от нарт и следы оленей ежедневно заметаются пургой, расстояния между станками огромнейшие — от 80 до 270 верст. Езда же по западной половине округа и по всему побережью сопряжена с опасностью для жизни: путнику приходится ездить без компаса, без звездного неба, в непроглядную трехмесячную ночь, во время безостановочной пурги, сваливающей с ног пешехода и мешающей разглядеть оленей на расстоянии одной сажени… Ехать приходится исключительно по цельному снегу, ехать наугад, по тундре…».
