— Могла бы и ко мне приехать, — поджала губы мама.
— Не могла! — отрезала я и принялась остервенело наворачивать суп. А потом пюре с котлетой.
С мамой у нас никогда не было близких, доверительных отношений. Я понимала, что она меня любит и желает только добра. Но добро это она пыталась причинить в худших традициях жанра. Так, что хотелось бежать без оглядки. Рассказать подруге, что муж отоварил меня по физиономии, я могла, хотя и было стыдно. А ей — нет.
— Что он тебе еще сказал? — мрачно спросила я, нервно вычищая остатки пюре коркой хлеба.
— Ничего.
— А ты ему? Надеюсь, не сказала, где я живу?
— А я знаю? — фыркнула мама.
— Да, точно. Вот поэтому и не сказала. Извини. Поеду. Мне за Тошкой и еще в клинику.
Я встала и вышла в коридор. И не смогла отвертеться от двух пятитысячных купюр, которые мама все-таки всунула в карман. Стало совсем тошно.
Сев в машину, я сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться. Перед глазами снова задвоило — хоть на метро иди. Может, и правда? Доеду до «Академической» по прямой, заберу Тошку и вызову такси. На работу можно и не ехать, не очень надо. Больничный все равно в поликлинике закрывать.
Но постепенно все пришло в норму. Посидев еще немного, я глотнула водички и набрала номер Антона. Сказала, что выезжаю от «Чернышевской», как получится, так и буду.
— Ждем с нетерпением, — ответил он, и я не смогла сдержать улыбку.
Добралась вполне благополучно и даже припарковалась у дома всего с третьей попытки — можно сказать, мгновенно. Позвонила в домофон, поднялась на десятый этаж. Пока ехала в лифте, стало немного страшно.
Спокойно, Козлодоев! Ты ж не на свидание. Заберешь енота, поблагодаришь и уйдешь.
Антон стоял в дверях, под ногами крутился Тошка, гладкий и еще больше раздобревший. Я с трудом подхватила его на руки, и он обнял меня за шею, как делал с самого первого дня.
— Соскучился по маме, — Антон закрыл дверь. — Кофе выпьете? Не разувайтесь.
Я опустила Тошку на пол, прошла на кухню и села за стол. В прихожей Антона толком разглядеть не успела, а сейчас он стоял ко мне спиной, и я могла оценить только фигуру.
Ничего так фигура, да. Высокий — прилично выше меня. Стройный. Осанка такая… спортивная. Широкие плечи под темно-синей футболкой, тонкая талия, обтянутые серыми шортами крепкие ягодицы.
Ну и о чем ты, интересно, думаешь?
Глупый вопрос, разумеется, о его заднице. Исключительно с эстетической точки зрения. А что?
Сварив кофе, Антон разлил его по чашкам, достал сахарницу, упаковку сливок, коробку печенья. Тут же из-под стола потянулась лапа и раздалось жалобное курлыканье.
