— Лавиния, вы меня пугаете.
— Не хочу напугать кого-нибудь еще.
— Лавиния!
— Луиза!
Я оторвалась от созерцания собственного отражения в зеркале: аристократично-бледное лицо, ярко-зеленые глаза, ставшая привычной прическа — слегка поднятые и аккуратными волнами уложенные волосы. Для своего возраста я выглядела слишком молодо, если не сказать больше: дебютантки рядом со мной слегка кисли и старались найти другую компанию, потому что я действительно выделялась среди своих ровесниц.
Причиной тому, кстати, тоже магия жизни: она делает меня похожей на девочку.
Хотя спустя неделю мне исполнится тридцать, и когда я выходила замуж за Майкла (счастливая, влюбленная, юная), мне казалось, что в эти годы я уже буду старушкой.
— Послушайте, это просто невозможно! — тряхнув непокорными рыжими кудрями, Луиза опустилась на диванчик, в обивке которого птицы с роскошным оперением соперничали с цветами за звание «самое яркое пятно нового времени». — У меня ощущение, что я говорю с Терезой.
— Мы сестры, не забывайте, — заметила я.
— С Терезой, какой она была много лет назад, — язвительно заметила Луиза.
— О, — только и сказала я.
— Когда вы собирались на свой первый бал, помните?
Хотела бы я это забыть. Восторженная, полная надежд, именно на своем первом балу я встретила Майкла, и больше уже не могла перестать о нем думать.
— Разумеется.
— Так вот. В то время я тоже тщетно пыталась ее убедить, что ей нужно выйти…
— Разве?
— Ладно, возможно, это было чуточку раньше, — Луиза махнула рукой. — Но между прочим, на том балу Тереза встретила Анри.
Анри — муж сестры, он носит ее на руках в прямом и переносном смысле. Кстати, несмотря на несгибаемый характер Терезы, именно он сумел с ней справиться и превратить нелюдимую и жесткую сестренку, некромага, во влюбленную женщину.
— Тогда я совершенно точно никуда не пойду.
— Р-р-р-р-р! — Луиза взвилась с диванчика. — Лавиния, вы совершенно невыносимы!
— Поэтому я и не хочу себя никуда выносить. А впрочем…
Я задумчиво посмотрела на нее.
— У меня к вам есть деловое предложение.
— Неужели? — Луиза сложила руки на груди.
— Вы поговорите с моим братом и наконец перестанете его наказывать за ошибку, которую он совершил больше года назад.
Воинственность на ее лице уступила место привычной маске. Так случалось всегда, стоило мне заговорить с ней про Винсента, и тянулось это со дня их ссоры. Мой брат — политик, правая рука королевы, за много лет жизни рядом с женой не уловил одну простую истину. Луиза любит его больше жизни и готова отдать за него жизнь, но она не привыкла к его методам и целям, оправдывающим средства.
