– Книги?
– Великолепно, мы на верном пути. Куда мы кладем купленные книги? В сумку! А что еще бывает в сумке? Мой прах, забытый тобой в мавзолее!
– Вот дерьмо!
– Ну, это сильно сказано.
– Сейчас принесу.
– Я бы давно попросил тебя это сделать, если бы сторож не запер храм на ключ. Надеюсь, во второй половине дня он его снова откроет. Вот ты и похоронил отца, может дурачиться дальше.
– Я сделал это пять лет назад!
– Да, сейчас самое время дерзить. Короче говоря, на данный момент операция «урна» обернулась фиаско.
– Операция «урна»? – переспросил Тома́.
Но Раймон уже исчез, и ему осталось только хлопать глазами.
– С кем вы разговаривали? – поинтересовалась Манон, подойдя к нему.
– Сам с собой, такая у нас, пианистов, привычка. Одиночество – наш скорбный удел.
Подруга Камиллы подошла налить себе большой бокал белого вина. На ней был парик в стиле «афро» психоделической расцветки. Прежде чем удалиться, она выразительно им подмигнула.
– Полагаю, похороны вашего отца прошли в более традиционном стиле?
– Скорее то была неоконченная симфония.
Прошел час. Гости понемногу расходились. Когда гостиная почти опустела, Тома́ увидел Бартеля, сидевшего в кресле и смотревшего в пустоту.
– У меня впечатление, что вы сейчас нужны вашему отцу, – прошептал он Манон.
Она внимательно посмотрела на него:
– Он не мог себя заставить навестить ее в клинике, куда сам же ее поместил. Наверное, ему была невыносима мысль, что человек его склада сбыл жену с рук. Отец всегда добивался желаемого, не прибегая к жульничеству, лжи, подхалимажу, исключительно упорным трудом и усилием воли. При такой степени успешности это редкое достижение. Он – прямой человек, у него трудный характер, зато я не знаю никого, кто сравнится с ним честностью. Но их супружество осталось мне непонятным. Они любили и уважали друг друга, там даже было взаимное восхищение, но они оставались очень далеки друг от друга: ни тени нежности, а ведь это абсурд, мама была такой жизнерадостной! Жизнь в ней так и кипела. Я часто удивлялась, что у них общего. Разве что правы те, кто говорит, что противоположности сходятся. Ваши родители были прочной парой?
– Я тоже ничего в них не понимал, вернее, понял только недавно. Они разошлись за десять лет до смерти отца, после чего стали прекрасно ладить, часто ужинали вдвоем. Мама любила его общество, папа ее смешил, а она его умиротворяла.
– Кто-то из них устроил свою жизнь заново? Или, может, оба?
– Их жизнь осталась прежней, отсюда проблема.
