– Совершенно верно, – осторожно подтвердила стюардесса.
– Немедленно несите ее сюда!
Прежде чем подчиниться, стюардесса опасливо спросила:
– Вы уверены, что знаете, что делаете?
– Надеюсь, что знаю, – ответил Тома́ со вздохом, сильно огорчив отца.
– Избавь нас всех от своих дурацких реплик, лучше поройся у него в сумке, там наверняка лежит оранжевый пластмассовый футляр, продолговатый такой, это глюкагоновый набор, он нам понадобится.
Отец оказался прав: футляр нашелся. Внутри лежал шприц с раствором и пузырек с порошком.
– Теперь ты будешь делать так, как я скажу. Увидишь, это нетрудно. Сначала открой крышечку пузырька, потом воткни иглу в пластиковую пробку и нажми на поршень. Вот так, отлично. Теперь встряхни. Шикарно! Дальше все наоборот: втяни смесь в шприц. Великолепно, ты справляешься безупречно.
– А дальше что? – все еще боялся Тома́.
– Дальше задери ему рубашку. Большим и указательным пальцами левой руки зажми кожу, возьми шприц, как дротик, не касаясь поршня.
– Нет, я не смогу сделать укол… – пролепетал Тома́.
– Еще как сможешь!
– Нет, – ответил он, глядя на свои дрожащие руки.
– Все хорошо? – спросила стюардесса, услышавшая его бормотание.
Тома́ уже занес иглу над животом своего пациента, как вдруг за его спиной возникла его соседка по ряду.
– Этот человек не врач, он сам мне признался! – яростно запротестовала она.
Сомнение стюардессы усугубилось, она уже готова была вмешаться, но Тома́ успел воткнуть иглу в складку живота и опорожнить шприц.
Все затаили дыхание. Стюардесса не сводила глаз с Тома́, тот – с пациента, соседка затаила дыхание, Раймон ликовал.
Мужчина пришел в себя и спросил, где он. Соседка Тома́ пожала плечами и с сердитым видом двинулась обратно в хвост лайнера, громко сообщая всем пассажирам, что она не сумасшедшая, но что не обо всех в этом самолете можно уверенно утверждать то же самое.
Тома́ помог стюардессе отвести мужчину на его место и слово в слово повторил рекомендации своего отца.
– Дайте ему попить сладкого. А вы, месье, контролируйте свой уровень глюкозы до самого приземления.
– Спасибо, доктор, – сказали хором стюардесса и пассажир, восхитив Раймона.
Стюардесса даже предложила Тома́ пересесть в бизнес-класс, но быстро выяснилось, что там нет свободных мест.
– Ничего страшного, – успокоил он ее.
Сев в свое кресло, Тома́ наклонился к своей разгневанной соседке.
– Разве нельзя быть врачом и играть на пианино? – спросил он ее.
– Твой старенький папа еще на что-то годен? Видишь, как славно у тебя все вышло!
