— Такая с ящиком для красок? — спросила торговка жареными каштанами.
Кике утвердительно кивнул.
— А зачем она тебе понадобилась? — подозрительно взглянула на него торговка. — И не говори мне, что она твоя племянница, все равно не поверю.
Кике сверкнул глазами и с угрожающим видом шагнул было к корзине с каштанами, но Чучо проворно опередил его.
— А он и не говорит этого, милая сеньора!
Кике издал какой-то приглушенный звук, похожий на кашель и на рычание одновременно.
— Ты ведь и не говоришь этого, правда, Кике? — обернулся на своего товарища Чучо. — Она вовсе не его племянница, а моя! — заявил он, и прежде чем торговка успела что-то ответить, Чучо галантно взял ее за руку и доверительно сказал: — Мне очень жаль, что мы оторвали вас от вашего бизнеса, дорогая сеньора, и хотим возместить вам доставленное беспокойство. Вот вам тысяча песо.
При виде денег морщины на лице торговки разгладились, и она взглянула на Чучо гораздо ласковее.
— Много тут ходит всяких девчонок, — неопределенно сказала она. — Почем мне знать, которая из них твоя племянница. Ты говоришь, с ящиком для красок... Художница, значит... Надо подумать.
Чучо вытащил еще одну бумажку:
— Подумайте, сеньора. Вот вам еще тысяча песо за вашу любезность. — Он широко улыбнулся торговке, показывая прокуренные зубы.
— Ну если это твоя племянница, так ты и сам должен знать, что она любит выходить или утречком, или уже ближе к вечеру. И здесь она не останавливается, по набережной не гуляет, а уходит куда-то туда, — торговка неопределенно махнула в сторону гряды скал.
— Конечно, я это знаю, — заверил ее Чучо. — Но вы еще не сказали мне, откуда она приходит.
— Удивительно, что ты этого не знаешь, — расхохоталась торговка каштанами. — Ясное дело, вон оттуда. — Она махнула рукой в другую сторону, где высились утопающие в тропической зелени белые корпуса «Ореаля». — Но тебе самому видней, живет ли она в этой гостинице или в какой-то другой, а только ходит мимо.
— Да-да, — поспешно крикнул ей в ответ Чучо и бросился вслед за Кике, который, не ожидая окончания разговора с торговкой, уже быстро шагал по направлению к четырехзвездочному отелю «Ореаль».
Здесь, однако, их постигла неудача. Стоявший у входа в отель швейцар в ливрее, оглядев Кике и Чучо с ног до головы, преградил им путь.
Индейское лицо Кике исказилось злобой.
— А ну пусти! — проговорил он сквозь зубы.
Вместо ответа швейцар вынул из нагрудного кармана свисток и засвистел. Немедленно из неприметной двери за его спиной вышли два рослых широкоплечих субъекта с квадратными челюстями и мощными загорелыми шеями и, ни слова не говоря, остановились рядом, не спуская глаз с Кике. Чучо, увидев, что дело принимает плохой оборот, схватил товарища за руку и оттащил в сторону.
