Книга Виттфогеля была запрещена в СССР, главным образом - из-за главы 9. Но для современного российского читателя наиболее резкой может показаться не эта 'пресловутая' глава, а конец главы 10, где автор выступает уже не только как учёный, но и как агитатор. А так как ранее в своей книге Виттфогель критикует сторонников однонаправленной модели развития человечества в пользу многонаправленной модели, то здесь он вступает в противоречие сам с собой: если Виттфогель-учёный является сторонником многонаправленной модели, то Виттфогель-агитатор, высказываясь в поддержку диверсионных преобразований Запада в обществах Востока ('продуманное внедрение институциональных изменений'), неявно поддерживает однонаправленную модель развития.
Перевод осуществлён по изданию 'SIXTH PRINTING, MARCH 1967. PRINTED IN THE UNITED STATES OF AMERICA BY THE MURRAY PRINTING COMPANY, FORGE VILLAGE, MASSACHUSETTS'.
Анатолий Страхов
Два аспекта данного исследования деспотизма Востока сразу привлекли внимание публики: попытка установить особенность незападных полууправленческих систем деспотической власти и интерпретация коммунистического тоталитаризма как одного из тотальных управленческих и более деспотичных вариантов такой системы.
Третий аспект был менее обсуждаем, но он в значительной степени гарантирует любые достигнутые исследованием познания: использование важных структурных концепций с целью выявления важных моделей социальных структур и социальных изменений.
Надо сказать, что этот метод не новый. Он был использован Аристотелем, Макиавелли и физиократами. Этот метод дал впечатляющие результаты, когда Адам Смит и его последователи создали экономическую систему, которая рассматривала подробности производства и сбыта в контексте всего социально-экономического строя.
Затем в течение многих лет метод не привлекал особого внимания. Но сейчас он снова выходит на передний план. Для понимания нашей сложной национальной и интернациональной промышленной экономики нужны всесторонние аналитические средства. Они необходимы для реалистичных оценок сложной деятельности, происходящей в коммунистическом мире. Сегодня экономисты шумят о новой макроэкономике. И социологи, занимающиеся другими научными дисциплинами, также желают найти то, что можно назвать макроаналитической методикой исследования.
Макроаналитическая революция есть самый многообещающий путь развития в условиях современного интеллектуального кризиса. Но она станет успешной, только если мы будем рассматривать эмпирическую реальность в её геоисторической полноте и включим в наш арсенал проверенные важные концепции наших интеллектуальных предшественников. Попытки оценить феномен коммунистического тоталитаризма как коллективное руководство и автократию, экономику власти и экономику потребления, самовоспроизводящуюся и самоликвидирующуюся, принесут больше вреда, чем пользы, если мы полагаемся главным образом на опыт полицентричных обществ и пренебрегаем единственно важным прецедентом способной к успешному продолжительному существованию тотальной власти: деспотизмом Востока. Попытки объяснить аграрный кризис в СССР и в коммунистическом Китае принесут сомнительный результат, если мы будем рассматривать советское сельское хозяйство с точки зрения американского сельского хозяйства и китайское сельское хозяйство с точки зрения советского сельского хозяйства. Такие попытки являются макроаналитическими по замыслу, но полуаналитическими по существу. Они ошибочно обобщают ограниченную и неадекватную эмпирическую базу.
