Леонид Гайдай | страница 14
Потом было окончание учебы, совпавшее с началом войны. Выпускникам 42-й железнодорожной школы 1941 года, как и всем их сверстникам, отказали в незамедлительной мобилизации на фронт. В ожидании повесток бывшие одноклассники разбрелись, ну а Леня, естественно, продолжил участвовать в самодеятельности.
Вот что рассказал одноклассник Гайдая Юрий Лосев:
«Вспоминается оркестр народных инструментов при клубе железнодорожников, который находился рядом с нашей школой. Руководил им Леонид Алексеевич Каменский, и он состоял исключительно из наших учащихся. То были братья Лоси, Глебов Анатолий, Владимир Трынкин, Павел Журавлев, Владимир Трепачкин (Федоров). Я играл на домре вторую партию, а Леня — на балалайке «прима».
Играли на всех вечерах, посвященных торжественным датам, пользовались успехом. Были даже приглашены на Всесоюзную олимпиаду в Москву, но поездка не состоялась из-за отсутствия денег (проездных и кормовых). Один раз выступали по местному радио, как тогда говорили, «бороздили эфир».
В первые дни войны наш оркестр и певица Люба Костина (тоже из нашего класса) в составе агитбригады в вагоне-клубе курсировали по Кругобайкальской железной дороге. На каждом разъезде и полустанке завклубом по фамилии Крестик выступал с обращением к местным жителям под лозунгом «Стране нужен металл!» и призывал всех собирать металлолом. После чего начинал концерт, состоящий из двух отделений: в первом пела Люба в сопровождении оркестра, во втором показывалась инсценировка по рассказу А. П. Чехова «Злоумышленник». Дениса Григорьева, отвинчивающего гайки от рельсов, играл Леня. И тут не обошлось без гайдаевского трюка. Когда Дениса после допроса уводят со сцены, он что-то бурчит с возмущением и, уже скрывшись за занавесом, сдавленным голосом цедит: «Били вас в 17-м году…».
Кроме того, он читал патриотические стихи, автором которых был его брат Александр:
В ясные дни мы купались, делали заплывы, подстраховываясь лодкой, шедшей рядом.
Как-то на разъезде Шарыжалгай нас накормили соленым омулем. Ели сколько хотели, и Леня, помню, съел большую рыбину. После для утоления жажды шли по крутому спуску на водопой. Дольше всех на берегу оставался Леня, периодически припадая к воде.
На протяжении двух недель наших гастролей с востока на запад шли эшелоны с вооружением и солдатами. Однажды провожали очередной эшелон. На открытых платформах находились орудия и рядом солдаты. Мы махали им руками. А Леня, переодевшись в Любино платье, повязав голову цветастой косынкой, кокетливо улыбаясь, посылал им воздушные поцелуи. Бойцы реагировали адекватно, не подозревая подвоха от долговязой, худющей «девушки»
