Я стояла, приклеившись к окну, и не могла поверить собственным глазам, пока никаких сомнений оставаться уже не могло: в качестве приветствия Вадим превратил эту часть сада в уменьшенную копию стадиона «Жефруа-Гишар». Он сделал это для меня. Чтобы порадовать.
Дверь моей комнаты вдруг распахнулась, и влетел Окто.
– Ты видела? Там, во дворе! Видела?
Запыхавшись, он подбежал и тоже прижался носом к стеклу. Мы молча смотрели на прямоугольник лужайки, где трое рабочих завершали волшебство: с помощью специального валика рисовали на траве белой краской линии штрафной площадки.
– Вадим ждёт тебя на кухне! – наконец сообщил Окто.
– Это он тебя прислал?
– Да. Пойдём, ты не пожалеешь, честно!
Он взял меня за руку и потащил к двери.
– Давай! Скорее!
Мы спустились по лестнице, прошли через прихожую, через пустынную гостиную, и наконец Окто втолкнул меня в кухню.
Роз-Эме и Орион сидели спиной к окну, а Вадим стоял у конца длинного стола, на котором Лулу обычно расстилала старые газеты и чистила на них овощи. Но сейчас кухарка стояла, убрав руки в карманы передника, и ждала, пока освободится её рабочее место. Потому что на столе вместо продуктов лежали три пергаментных пакета. Сердце моё перестало биться. В каждом пакете было по футболке зелёного цвета с сине-бело-красной каймой на горловине и рукавах и со знаменитыми белыми буквами на груди – эмблемой команды Сент-Этьена.
– Почтальон только что доставил, – улыбнулся Вадим. – Одна для тебя, одна для Окто и одна для Ориона.
Я не могла поверить собственным глазам.
– Совсем как настоящие, – прошептала я.
– Сделаны на той же фабрике, – подтвердил мою догадку Вадим. – Открывай скорее. Конечно, к ним прилагаются шорты и носки.
Я наконец развернула пакет, очень осторожно, чтобы ничего не испортить.
Майка, белые шорты и, как положено, пара зелёных гетр – всё было просто идеально. От изумления я не могла проговорить ни слова.
– А для меня… – начал Вадим, поднимаясь со стула.
Я изумлённо смотрела, как он разворачивает жёлтую фуфайку вратаря Ивана Чурковича.
– И перчатки тоже есть. Говорят, у тебя мощный удар, а я дорожу своими пальцами! – добавил он хитро, доставая из-под стола кожаный мяч.
Окто стал скакать на месте, как блоха, и орать:
– Ура! Будем играть! Ура! Будем играть!!
– Конечно, – воскликнул Вадим, натягивая поверх рубашки фуфайку Чурковича.
Роз-Эме помогла Ориону тоже облачиться в новую форму, и мы впятером вышли из дома, величественные, как олимпийцы, под восторженные крики воображаемых болельщиков, которые заняли места на трибунах моей фантазии.
