Я заглянула на самое дно его глаз; губы у меня дрожали, грудь ходуном ходила от рыданий.
– Не хочу к мадам Руис, не хочу к ма… да…
– Хорошо, хорошо, – вздохнул Жан-Ба.
И стал ходить туда-сюда, пытаясь что-нибудь придумать, а водитель грузовика нервно топтался на месте в луже растаявшего снега, и я слышала, как у него скрежещут зубы.
– Я могу подождать тебя здесь! – предложила я. – Присмотрю за малышами! Они спят!
– Даже не обсуждается, – отрезал Жан-Ба. – Придётся всё-таки…
Но тут у водителя лопнуло терпение:
– Мы же ненадолго! Если девчонка говорит, что может остаться одна, значит, оставляй её! Мне же только бак налить, и всё!
Жан-Ба натянул футболку и толстый свитер. Он ещё раз сказал слово «дерьмо», а потом достал из буфета банку шоколадной пасты и поставил на стол, рядом с корзиной с фруктами.
– Консолата, слушай внимательно.
Передо мной забрезжила надежда. Я во все уши слушала, как Жан-Ба даёт мне указания. В конце он показал на часы:
– Если две стрелки соединятся в одну, а меня всё ещё не будет, ты побежишь за мадам Руис, понятно?
– Да!
– Знаешь, где она живёт?
– Между школой и булочной мадам Шикуа!
– Дорогу найдёшь?
– Да!
– Хорошо.
Он тяжело вздохнул и махнул рукой водителю грузовика.
– Поехали.
– Не прошло и года, – проворчал тот.
И они ушли.
В доме настала небывалая тишина. Близнецы спали на втором этаже, снег приглушал все звуки, которые могли доноситься снаружи, и я вдруг почувствовала себя ужасно одинокой. Целую вечность я просидела, не делая вообще ничего, но, когда посмотрела на часы, увидела, что стрелки ни на одну чёрточку не сдвинулись с места.
– Гр-р-р, – громко прорычала я.
Рык вышел неубедительный. Было так тихо и так много снега скопилось на оконном карнизе, что мне не удавалось поверить в то, что я – настоящий лев.
Я подтащила к столу табурет. Забравшись на него с ногами, очистила первый банан, чтобы окунуть в шоколад. Без Жана-Ба это было не так весело, но я всё равно засунула банан в пасту вместе с пальцами.
Наверное, приблизительно на третьем банане мне вдруг сдавило горло от едкого запаха. Запах был сильный, противный и ел глаза так, что из них покатились слёзы. Я всё бросила – и банан, и банку с шоколадной пастой, – попыталась утереть слёзы, но пальцы были липкие и грязные, я только перемазалась и испугалась, что скажет мадам Руис, если я заявлюсь к ней в таком виде. Скорее! Воды! Отмыть это свинство!
Кубарем скатившись с табурета, я бросилась к умывальнику. И только теперь осознала, что кухня полна густого тумана. Это из-за него тут так воняло и щипало глаза. Но откуда он? От какого пруда к нам поднялся? От какой реки? От какой выдуманной Замбези?
