Вообще-то, в том, что в четырнадцать лет подростки переходили из пионерской организации в ВЛКСМ, ничего чрезвычайного не было. Но в наших краях этот переход случался в конце седьмого класса, по весне, в апреле, на светлый праздник дня рождения Ильича. А тут вдруг приходит парень, который, пребывая в Казахстане, сумел сделать это, то ли в сентябре, то ли даже учась еще в шестом классе. Для нас это было в диковинку. Тем не менее, Серега единственный из нас получил законное право ходить на школьные комсомольские собрания, как самый настоящий старшеклассник. Ну а нам оставалось с любопытством рассматривать его комсомольский билет. В отличие от тех, что выдавали у нас, в его документе были страницы на казахском языке.
Другой приятной новостью стало для нас успешное выступление Сени Двойриса на первом соревновании дворцов пионеров «Пионеры против гроссмейстеров». Из пяти гроссмейстеров, попавших под его горячую руку, Семен удачно сыграл с двумя бывшими чемпионами мира: Борисом Спасским и Тиграном Петросяном. Одного он обыграл, с другим свел партию в ничью. После этого ему вскоре было присвоено звание кандидат в мастера спорта по шахматам.
А так, по части самой учебы, новостей было немного. Нам начали преподавать химию, а легендарный учитель 9-й школы Юрий Антонович Хитрюк вместо рисования стал вести у нас уроки черчения.
С выпуском из школы Юрки Фисенко и Валерки Падерина распалась наша баскетбольная секция, поэтому со спортом в седьмом классе у нас была некоторая неопределенность. Мы долго думали, куда бы приткнуться, одно время даже ходили в «Школу будущих офицеров», которую пытался организовать наш школьный военрук, но и этот кружок распался. Потом брат Лешенька прибился к секции спортивного ориентирования, базировавшейся в нашей школе. Я думал, не податься ли и мне туда, но все как-то не складывалось. С этого момента наши с ним спортивные дороги разошлись.
По весне в седьмых классах пошло поветрие с вступлением в комсомол. Вступали сами, добровольно, никто никого палками туда не гнал. О том, что это поможет в будущем сделать карьеру, тоже вслух никто не рассуждал. Может кто-то и думал об этом, не знаю, лично я — нет. Просто однажды случайно узнаю, что родной брат Лешка, Игорь Куницкий и Боря Ровный обратились в школьный комитет ВЛКСМ по поводу вступления в их доблестные ряды. Я и подумал: «А я чем хуже? Почему бы и мне не вступить?» И тоже обратился в комитет. Сейчас уже трудно припомнить все детали, как мы готовились, какие документы собирали, помню только, что требовалось иметь рекомендации от комсомольцев или коммунистов. И одну рекомендацию мне дал учитель русского языка Серафим Кузьмич Булдыгеров — он был членом партии со времен войны. Помню, что ходили на парткомиссию, где ветераны КПСС проверяли нашу подготовку, что нам задавали какие-то вопросы по уставу ВЛКСМ в райкоме комсомола, что потом всех приняли, и всем выдали комсомольские билеты.
