Впрочем, публика собиралась вся своя, мы силились разглядеть в малочисленных незнакомцах именитых и, главное, богатых коллекционеров, но – увы!..
Ладно, Шишкин вышел к столу, на котором уже стояла Иркина тибетская чаша, взял в руки деревянную колотушку и приготовился ударить в “гонг”.
Внезапно Вавилов исчез, буквально растворился в воздухе, я побежала его искать и обнаружила в кафе:
– Пора начинать мероприятие! – говорю я.
Он встал, как-то нерешительно двинулся в зал, понуро предстал перед публикой и грустным голосом неожиданно объявил, мол, формат встречи придется изменить, поскольку нет того собрания, на какое мы рассчитывали, так что аукцион объявляется недействительным, но если кто-то готов что-нибудь купить – поднимите руки.
Шишкин в недоумении пожал плечами. Тут поднялся – не то, чтобы лес рук, но всё же часть присутствующих робко подняли руки, и мы с Лёней, воспользовавшись заминкой, закричали:
– Даешь аукцион!
Так Шишкин начал один из своих блистательнейших аукционов, ничуть не хуже известных публичных торгов, где, по слухам, мэр Лужков даже продал свою кепку!
Лёня надел белые перчатки, изящно дополнившие черный костюм, в котором он обычно снимается с Луной, и приготовился выносить на суд публики произведения.
Изысканный, строгий, в белоснежных перчатках, он подносил и ставил на мольберт работы. Начали с Бильжо. Не пошло. Тогда Шишкин сказал:
– Ну, что ж, господа, выставляем сразу “сливки”!
И они выставили Костю Батынкова. Начальная цена – сорок тысяч рублей.
Народ притих, никто не решался вступить в борьбу. Смотрю, Лёня мне яростно подает знаки, давай, мол, покупай ты! Я подняла руку. Шишкин три раза стукнул колотушкой по чаше, и она одобрительно загудела.
– Картина продана!
Все ахнули, ситуацию раскачали.
За голого Кулика началась нешуточная борьба, победила Лена Куприна-Ляхович, вот тогда и понеслось: Шишкин был в ударе, метал громы и молнии, расхваливая художников на все лады, и до того завел публику, жонглируя деревянной колотушкой, что Тишков едва успевал подносить картины и фотографии. За мою картину “Синяя птица” вместе с книгой “Учись видеть” боролись дельфинцы Александр и Николь Гратовские с Женей Маршинским, подняли цену до двадцати тысяч рублей. Лот ушел к Гратовским. Следующий мой лот – книга “Мусорная корзина для Алмазной сутры” с иллюстрацией к ней Тишкова – была продана быстро и без борьбы.
Самыми темпераментными покупателями оказались милейшие мама и сын, юноша приобрел литографию с ангелом Васи Власова, Лёнину Луну, освещающую Тайвань, и здоровенную картину маслом “Выпь в камышах”; мама задумала украсить луной над Тайванем свою спальню, а “Выпь в камышах” подарить невесте сына.
