– Да, конечно, можете! – горячо воскликнул Дягилев.
– Вот и прекрасно. Помощь мне нужна вот какая. Мне нужно лучше узнать людей, которые входят в ваш охотничий кружок. Мне требуется подробная характеристика на каждого члена вашего маленького «клуба». И давайте начнем с того, кто стал жертвой преступления – с Павла Саблина. Скажите, насколько серьезными были его финансовые проблемы?
Это была одна из заготовленных Гуровым «оплеух». И основана она была на некотором знании людей того круга, к которому принадлежал покойный Саблин, к которому принадлежал и сам Дягилев. А еще эта «оплеуха» была чистым блефом. Лев понятия не имел, были ли у погибшего сына губернатора финансовые проблемы. Он исходил из того, что они могли быть. Этот вопрос был своего рода пробным шаром – как отреагирует собеседник?
Собеседник отреагировал весьма красноречиво. Рот у него слегка открылся, и Никита Дягилев в удивлении уставился на своего гостя.
– Откуда… откуда вы знаете? – просипел он.
– Слухами земля полнится. И вообще, мне по должности положено многое знать. Итак, расскажите мне все о финансовых проблемах покойного господина Саблина. Кому он был должен? Сколько? Насколько сильно были просрочены выплаты?
Дягилев вздохнул. У него был вид человека, который говорит себе: «Ничего не поделаешь, надо это сделать, хотя и неприятно».
– Да, у Паши были проблемы, – сказал он. – Отцу он о них, конечно, не говорил – иначе бы начался скандал…
– А почему, собственно? – спросил Гуров.
– Ну, Евгений Кириллович – человек старой формации. Он не понимает, что такое рискованные сделки, рискованные активы… А ведь только такие сделки и приносят настоящую прибыль. Но если сделка окажется неудачной, можно оказаться в минусе. В большом минусе… В последнее время у Паши было несколько таких «минусовых» сделок, и образовались долги…
– И насколько большой был долг?
– Ну, я точно не знаю… – протянул Дягилев. – Может, двадцать «лямов», может, тридцать…
– Рублей?
– Да, конечно! Речь идет только о рублях.
– И кому он был должен? Кому-то из вашего кружка?
– Какие-то деньги он был должен Саше Кровякову, какие-то – Славе Лучинину. Но основные долги были другим людям. Насколько я знаю, он задолжал каким-то московским банкам…
– А вам самому Саблин не был должен?
Гуров задал этот вопрос самым будничным тоном. Но вопрос был совсем не будничный. И он с напряженным вниманием ждал ответа. На этот раз хозяин кабинета не растерялся, не стал медлить, а сразу ответил:
