- ...тихой войны, - продолжил Гаджи.
- В нашем деле с саблей наголо скакать не приходится.
Лавров оторвал край газеты, будто собирался свернуть самокрутку. Протянул листок Гаджи.
- Запиши телефон. 2-14. Отдашь Вецу. Скажешь, что дядя Аббас обещал. Трудно к ним устроиться, но обещал. Велел звонить утром. Из проходной...
На лестничной площадке свет теперь не горел. Гаджи на мгновение задержался. Потом ринулся вниз, перескакивая через ступеньки. На последнем этаже открылась дверь.
Молодой человек, стоявший там, сказал возникшему в дверном проеме женскому силуэту:
- Сейчас свет чинят, стремянку несут. Подождите минутку.
На лестнице опять стало темно.
35
- Ступай, - сказал Вец своему спутнику. - Я подожду в садике.
Он направился в сквер, а тот свернул за угол и оказался на площади. Ее перегородил длиннющий забор. За ним возвышались промышленные корпуса и колонны технологических установок. Около заводских ворот выделялся своей новизной маленький домик - проходная в бюро пропусков.
36
В обитой дерматином кабине, в бюро пропусков. Тихий говорил:
- Аббас Керимович? Я и есть друг Гаджи.
Трубка спросила:
- А почему хочешь именно к нам?
- До войны на химический поступал.
- А... - сказала трубка. - Тогда понятно.
- Только бы не в цех - в лабораторию. После госпиталя в цехе тяжело.
- Ты пойди в отдел кадров. Работу найдут не тяжелую. Но в лабораторию пока люди не нужны. Ты работай хорошо, учись. Меня не подводи. Будет возможность, переведу в лабораторию.
- Спасибо.
В ответ раздались короткие гудки.
37
Луна мчалась все быстрее и быстрее. Рваные облака создавали иллюзию стремительного полета Селены.
Гаджи стоял у окна.
Уже который день он не мог покинуть этой комнатки в доме рябой старухи. Два раза в сутки старуха молча вносила еду. И это молчание и шаркающие старушечьи шаги - весь ее зловещий вид - заставляли Гаджи постоянно слышать резкий, приказывающий голос Веца:
- Из комнаты ни на шаг. А то голову оторву. Понадобишься - приду.
Зачем Вец спрятал его здесь? Почему запретил быть дома? Из-за просроченных документов? Или не верит?
И все же каждую ночь, стоя у окна, Гаджи раздумывал, как убежать. Убежать домой, к Лаврову. Но у кустов мелькала тень человека, явно приставленного Вецем его сторожить.
Сегодня звезды были особенно крупными. Они бежали вслед за луной, вроде бы и не стремясь догнать ее. Пропадали и вновь появлялись только затем, чтобы опять пропасть, "зашторенные" облаками. Почему-то вспомнилось Тамарино платье с блестками, которое подарил к Новому году дядя Аббас, хотя было оно вовсе не такого цвета, как сегодняшнее небо.
