В детстве мне пророчили блестящее будущее. Будущее давно стало прошлым, а как это произошло — я не заметил.
Со стороны я до сих пор произвожу впечатление вполне благополучного человека, очень уверенного в себе и спокойного. Таким я видел себя со стороны даже теперь, на набережной. Во всяком случае, на меня не без интереса поглядывали женщины, а у мужчин я вызывал легкое раздражение. По набережной кружили иностранные моряки. Они выделялись в толпе не только формой, но и какой-то обособленностью.
Навстречу мне шли два дружинника. Дружинников было много: они стояли и прогуливались по набережной. Парни как парни. Я видел таких на заводах и на пляже, в городском парке и в ресторанах. Но красные повязки как-то неуловимо их изменили. Сразу было видно: парни несут гражданскую службу при красных повязках.
В свое время я очень любил нагрудные значки. Я носил «ГТО» и «Ворошиловский стрелок», «ГСО» и «МОПР». Чтобы получить каждый из них, приходилось сдавать определенные нормативы. Значки вручали торжественно на вечерах и собраниях. Мне особенно нравился «Ворошиловский стрелок» потому что этот значок был похож на орден. Все мои рубашки были с дырками от значков. Значки подымали меня в собственных глазах. Я и значки — были неотделимы, я сливался с ними.
У парапета, напротив входа в ресторан, стоял матрос-негр. Он был в белом берете с синим помпоном. Когда мимо негра проходили дружинники, он вытягивался, прикладывал к голове руку и хохотал. Как у всех негров, у него были ослепительно белые зубы.
Кто-то тронул меня за руку. Вполоборота ко мне стояла девушка и не глядя сказала:
— Проведите меня в ресторан.
— Вы ко мне?
— К вам…
Теперь она смотрела на меня и чуть-чуть улыбалась.
— «Оставь меня в моей дали. Я неизменен. Я невинен», — сказал я. Не думаю, чтобы девушка знала Блока.
— Не беспокойтесь, — сказала она. — Приставать к вам не буду. Меня одну не пускают в ресторан, а я хочу есть. Вы меня только проведите. Я даже с вами не сяду.
— Благодарю, — сказал я. — Идемте.
Мы прошли мимо двух дружинников — они стояли перед входом в ресторан. В дверях девушка оглянулась и кому-то помахала рукой.
Она сдержала свое слово. За столиком я сидел один. Вслед за нами в зал вошел негр, и девушка ушла с ним. Они сидели в углу. Негр хохотал. Кивал мне головой, хохотал и потрясал сложенными ладонями. Девушка тоже смотрела на меня очень ясными, очень красивыми и очень наглыми глазами. А может быть, так казалось мне от обиды, и глаза ее не были наглыми, а были просто смелыми.
