— А вы откуда знаете, что мы привезли золото? — Лютый недобро взглянул на розовощекую блондинку.
— А что же можно везти с колымских золотых приисков, не свинец же, в эту сказку поверит разве, что моя пятилетняя Любаша. А так весь пароход знает, про ваш «спецгруз».
— Да-а, — усмехнулся Лютый, — и в самом деле, кто это все придумал, тот законченный дебил, но я думаю, для общей пользы вы в присутствии властей на эту тему распространятся не будете. В трюме вашего парохода — четыре тонны свинца для одной из Американских компаний. Вам ясно.
— Да, конечно, извините, я сейчас вернусь, — женщина исчезла в спальне и появилась уже без девочки с подносом, расписанным гжелью, на котором красовался блестящий металлический чайник и три маленькие фарфоровые китайские чашечки, блюдце с печеньем завершало натюрморт. — Угощайтесь, господин начальник, — Анна игриво сверкнула глазами, осторожно, словно боясь спугнуть прилив адреналина, присела на краешек стула и начала разглядывать Лютого. — Какие все же колоритные фигуры у вас на севере и вам нравится ваша работа и эта вечная ночь, и вечная мерзлота.
Лютый покосился на женщину и, хлебнув горячего душистого чая, улыбнулся.
— Мне это не нравится, и скоро я собираюсь покинуть этот промерзший насквозь и прогнивший материк.
В дверь постучались, и на пороге появился Писатель. Он скинул овчинные рукавицы на, сверкающую чистотой, палубу, снял с плеча автомат и поставил его рядом с креслом, в которое опустился с сияющим от удовольствия и исчерченным шрамами лицом.
— Ты ей еще не сказал, что мы будем попутчиками, — Серый нагло осмотрел с ног до головы побледневшую женщину.
— Заткнись, — Лютый хотел добавить пару крепких слов, но сдержался. — Идите пока в спальню, — обратился он к обомлевшей Анне — и, если хотите жить, сидите тихо, как мышки. Сейчас здесь появится капитан и таможенные власти. Я оставляю коносаменты и прочие документы на столе, вы скажете, что мы покинули борт судна на катере. Не переживайте все будет хорошо, если вы поведете себя правильно. Капитан уже написал мне расписку в получении груза, теперь золото до прибытия в Портленд на его совести. Где ваша дочь?
— Она спит, — тихо сказала Анна, и слезы покатились из ее глаз.
— Ничего не бойтесь и не подавайте виду, что вас кто-то напугал, иначе капитан что-нибудь заподозрит, поднимется шум, стрельба, ну вы понимаете, чем это может для вас кончиться, — Лютый взял женщину под локоть и завел в небольшую спальню с задраенными наглухо иллюминаторами. На большой кровати спала девочка, в свете бледно-желтого ночника было видно ее беззаботное ангельское личико. — А эта дверь куда ведет, — обратился Лютый, к едва стоящей на ногах женщине.
