Между тѣмъ, какъ обстоятельства такимъ образомъ быстро клонились къ разрыву, Первый Консулъ принялъ необычайное намѣреніе лично объясниться съ Британскимъ Посланникомъ. Онъ вѣроятно рѣшился на сіе, руководствуясь тѣми же понятіями, по которымъ онъ пренебрегъ наружныя приличія, когда вступалъ или желалъ вступить въ непосредственное сношеніе съ Государями, съ которыми имѣлъ нужду вести переговоры. При такомъ уклоненіи отъ установленныхъ правилъ дѣлопроизводства, онъ по видимому имѣлъ цѣль показать, что онъ превыше обыкновенныхъ законовъ, и воображалъ себѣ, что оно доставитъ ему случай озадачишь Британскаго Посланника однимъ изъ тѣхъ внезапныхъ порывовъ запальчивости, которые ему со многими удавались.
Гораздо благоразумнѣе было бы, если бъ Наполеонъ предоставилъ это дѣло Талейрану. Государь не можетъ входить лично въ такіе переговоры, безъ твердой рѣшительности настоять въ томъ, что онъ однажды предложилъ. Ему нельзя, не унижая своего достоинства, торговаться, договариваться или даже спорить, и слѣдовательно ему не позволено употреблять обыкновенное, даже необходимое орудіе договаривающихся. Если Наполеонъ надѣялся горячимъ, повелительнымъ объявленіемъ своей воли опровергнуть всѣ доводы и пресѣчь всѣ возраженія, то ему бы слѣдовало вспомнить, что онъ тутъ не былъ, какъ въ другихъ случаяхъ, побѣдоноснымъ вождемъ, предписывающимъ условія разбитому непріятелю; но что имѣлъ дѣло на равной ногѣ съ Британіею, владычицею морей, которой силы были столь же грозны, какъ и его, хотя въ другомъ родѣ, и которой Государь и народъ скорѣе бы за сіе вознегодовали, чѣмъ испугались угрозъ, внушенныхъ ему его запальчивостью.
Характеръ Англійскаго посланника столь же не благопріятствовалъ видамъ Перваго Консула, какъ и свойства народа, имъ представляемаго. Лордъ Витвортъ, съ отличною опытностью я прозорливостью соединялъ признанное всѣми безкорыстіе и благородство; и при величайшей твердости, онъ былъ одаренъ непоколебимымъ хладнокровіемъ, дающимъ ему большой перевѣсъ во всякомъ спорѣ съ надменнымъ, нетерпѣливымъ и горячимъ соперникомъ.
Мы не станемъ извиняться въ томъ, что распространимся насчетъ подробностей свиданій Перваго Консула съ Лордомъ Витвортомъ; ибо въ нихъ разительно обнаруживается характеръ Наполеона, и притомъ послѣдствія сихъ свиданій имѣли рѣшительное вліяніе на судьбу его и цѣлаго свѣта.
Первый ихъ политическій разговоръ происходилъ въ Тюльери 17-го Февраля 1803 года. Бонапарте началъ объявленіемъ, что цѣль его при семъ свиданія состоитъ въ томъ, чтобы сообщить Королю Англійскому свои чувства яснымъ, утвердительнымъ образомъ. Послѣ сего онъ говорилъ безостановочно около двухъ часовъ, сбиваясь иногда въ рѣчахъ своихъ отъ гнѣва, воспламеняющагося при исчисленіи причинъ неудовольствій его противъ Англіи; но остерегаясь впрочемъ выйти изъ границъ должной къ Посланнику вѣжливости.
