— Резонно. Значит, вы признаете, что в период, когда убили Тукаева, поднимались с Волковым на крышу?
— Но мы его не убивали!
— Вы возможно. Но почему вы так уверенно говорите за Павла?
— Но зачем ему это надо?
— Значит, вы не уверены.
— Это вы во всем виноваты!
— Я?!
— Если бы вы не давили на меня, если бы не ваши намеки… Зачем вы только сюда пришли!
— В «БуЗу»? Меня Сажин позвал. Лично. А вот почему вы решили отсюда уйти… Вы ведь попросили у Павла денег, планируя свое увольнение. Вам не нравится эта работа. Вы что-то знаете?
— Я…
Суве резко замолчала, потому что зазвонил его телефон. Алексей не стал бы отвечать, но на дисплее увидел: Сажин.
— На связи, — сказал он в трубку.
— Гербер в больнице. Мне только что позвонили.
— В больнице?!
— Попытка суицида.
— Жив?!
— Да. Но в тяжелом состоянии. Еще один удар по «БуЗе», Леша?
— Погоди, я выйду…
— А ты где?
— В бухгалтерии.
— Перезвони.
Суве смотрела на него испуганными глазами.
— Яков Карлович в больнице?!
— Молчите об этом, — сказал он с досадой. — Вы ведь умеете молчать?
Ванда Бруновна кивнула. Алексей торопливо вышел из подсобки. Сажину он перезвонил с крыши, куда поднялся из президентского кабинета. Спросил:
— Кто поедет в больницу, ты или я?
— А смысл? Гербер в реанимации, к нему все равно не пускают. Да и станет ли он говорить? Он ведь с жизнью решил расстаться. Ему сейчас психиатр нужен, а не исповедник. Это он убил Хана? Гербер?
— Сомневаюсь. Хотя я теперь во всем сомневаюсь.
— Чье имя написано на визитке?
— Забудь об этом. Я сейчас поеду в больницу и все разузнаю.
— Хорошо. Езжай. Я на связи. Звони в любое время суток.
— Понял. Где он лежит?
Сажин назвал адрес в центре Москвы. Алексей дал отбой и стал спускаться с крыши.
«Кто еще знает?» — мучительно думал он, проходя мимо Даши. Та молчала. Грустила ли она по ветреному Серёне или мысленно оплакивала судьбу несчастного Гербария? На топ-менеджеров «БуЗы» с наступлением глубокой осени прямо мор напал. Один убит, другой исчез, третий попытался совершить суицид.
— Вы совсем уходите? — спросила ему в спину Даша, нарушив молчание.
Он обернулся и сказал с усмешкой:
— И не надейтесь.
— Я имела в виду, вернетесь ли вы сегодня, — смутилась Даша.
— А кому это так интересно?
— Почему вы постоянно цепляетесь к словам?!
— Работа такая. Раз зацепка, два зацепка — будет лесенка. Мне ведь надо добраться до истины, — подмигнул он и смилостивился: — Сегодня я ухожу совсем. Но завтра непременно вернусь.
Даша коротко вздохнула.
