Публичное разоблачение - Лаура Ван Вормер

Я репортер газеты «Геральд американ» в Каслфорде, постоянно спорю с нашим редактором из-за сумасшедшего Пита Сабатино и его крамольных идей, которые он неустанно мне подкидывает.

– Ты видела детей на упаковках из-под молока? – шепотом спросил Пит, низко ко мне наклоняясь.

– Ты об исчезнувших детях?

– Да, – с серьезным видом подтвердил он. – Их похитили масоны.

У Пита есть пунктик – будто бы Джордж Буш-старший и шестеро других масонов тайно правят миром. Должна признать, его идея фикс не пугает меня, на что он рассчитывает, потому что сама я принадлежу к белым англосаксонским протестантам, которые с давних пор поддерживали республиканцев Новой Англии. (Хотя следует заметить, мой выбор шел вразрез с рутинным мнением моих далеких предков.)

– Масоны похищают детей для генетических опытов, – продолжил Пит. – Помнишь, я рассказывал тебе о том месте?

– На Лонг-Айленде близ Брукхейвенской национальной лаборатории, – терпеливо ответила я, – где, как ты говоришь, мы сбили пассажирский самолет, потому что нас обстрелял чужой корабль, вошедший в наши внутренние территориальные воды.

– Совершенно верно. Именно туда они и отвозят детей.

Когда я промолчала, он постарался убедить меня:

– Салли, я читал об этом и разговаривал с людьми. У меня есть доказательства. Я знаю. Знаю.

Сумасшедший Пит не всегда был таким. Мой сосед, который в детстве посещал уроки фортепиано у миссис Фотергилл сразу же после Пита, говорит, что случилось это с Питом в шестнадцать лет, и он начал отказываться играть что-либо другое, кроме «Темы Тары» из «Унесенных ветром», которую играл беспрестанно. Тогда люди стали подозревать, что он свихнулся. В восемнадцать он на целых три недели покинул родные пенаты, чтобы поступить в университет Коннектикута, а затем вернулся в родимый дом, где и живет по сию пору. Он способный малый и свою ненасытную любознательность удовлетворяет, заведя досье о тайных подпольных организациях и новом миропорядке, собирая и выписывая серии книг; памфлетов и видеокассет, которые заказывает из Техаса и Калифорнии. Пит также смотрит все телепрограммы, которые только можно поймать с помощью огромной спутниковой тарелки, установленной на крыше отцовского дома, и слушает все радиопередачи, которые ловит сорокафутовая радиоантенна, также установленная на крыше отцовского дома.

Если мне тридцать, Питу должно быть около сорока. Мать его уже умерла, а отец, строительный рабочий на пенсии, жив. Он, кажется, не видит в своем сыне избавителя земли от Джорджа Буша со товарищи. Пит занят в библиотеке неполный рабочий день и переносит исторические документы на микрофиши, и все находят, что он вполне сносный малый, достаточно аккуратный и неглупый. Если бы не его странные разговоры. (Теории о тайных заговорах, существующих в недрах республиканской партии, можно сказать, в духе Каслфорда, так как простой люд в подавляющем большинстве за демократов.) Удивляет странноватая привычка Пита пропадать после работы в зале для заседаний библиотеки, чтобы играть – что же еще? – на пианино «Тему Тары» с большим чувством и выработанным годами мастерством; откровенно говоря, у людей о его исполнения мурашки по коже бегают.