— Этот? — спросил он.
— Этот! — глаза у Ледка радостно блеснули. — Уверен, что он!
— И из-за такой ерунды столько нервов! — Майор усмехнулся.
— Я уж и впрямь думал, что трудная задача. А здесь умные серьезные мужики. Попросили бы у них — сами отдали. Я вот попросил, и мне отдали. Да-а, ребята, я бы вас в свой отряд не взял…
— А мы и не рвемся. — Ледок протянул руку. — Давай сюда кейс.
— Погоди, приятель.
— В чем дело? Ты отказываешься выполнять условия договора?
— Договор в силе.
— Тогда в чем проблема?
— Товар отдам вам на земле. У меня свой интерес. Твой шеф в курсе.
— Мы и не собираемся прыгать на ходу.
— Вот и отлично. Сойдем вместе. И мужиков с собой возьмем. Они хоть и послушные, но, сдается мне, не до конца откровенные.
— Майор, отдай их нам, и разойдемся! — взгляд Ледка резал, как лезвие бритвы.
— Я свое слово сказал. Не будем устраивать дискуссию. Держи, сынок! — протянул он "дипломат" одному из омоновцев. — И береги его, как знамя полка. Не вздумай выпускать из рук. Если кто-то попробует до него добраться — стреляй на поражение.
— Будь спок, командир, — заверил его парень, — порву любого.
— К тебе это тоже относится, — кивнул Чересседельников второму.
Вместо ответа омоновец снял автомат с плеча и передернул затвор.
— Не переживай, вы свое получите, — обратился майор к Ледку. — И не делайте глупостей, пресеку! — предупредил он. — А я пока потолкую с ребятами. Время еще есть…
— Подъезжаем, мужики, — глядя в окно, произнес Чересседельников.
— Может, договоримся? — предложил Лавин. — Как цивилизованные люди.
— Пользуешься моей аргументацией? — хохотнул омоновец.
— Пользуюсь, — согласно кивнул Никита.
— И что ты можешь нам предложить?
— Самое примитивное, что у меня есть. Деньги. Можно в долларах.
— И много?
— Это что — принятие моего предложения?
— Спросил чисто из любопытства. Интересно же, во сколько ты себя оцениваешь.
— Почему себя? Я услуги твои собирался оценивать. Не поскупился бы.
— Глупо, Лавин. Пораскинь мозгами. Твои деньги нам и так достанутся. Это, кстати, одно из условий договоренности с заказчиком.
— Бога ты не боишься.
— Верно. Я вообще никого и ничего не боюсь. Такая вот психическая аномалия.
— Выходит, тебе, менту, безразлично, что нас убьют?
— У вас ведь был выбор. Даже сейчас есть. Скажи код — и свободен. Слово даю. Деньги, конечно, тоже конфискуем. Но жить будете, это гарантирую. Ну, решайся.
— Не знаю я кода.
— Не знаешь или не хочешь говорить? — уточнил омоновец.
