Журавлев выпустил дым, направляя струйку его то вверх, то вниз.
— Деньги большие, люди серьезные, мы не правы. Условия задачи довольно опасны.
— Если бы деньги не были большими — не стоило и браться. Быть не правым — это прерогатива сильной личности и одновременно способ достижения цели. Серьезные люди…
— Да, что ты скажешь по этому поводу?
— Во-первых, они еще никак не увязывают свои неприятности с моим именем…
— Это вопрос времени. Причем недолгого времени, имей в виду.
— Согласен. Но хоть небольшая фора у меня есть, друг Журавлев. А потом мы будем искать с ними консенсус, как и заведено.
— Захотят ли?
— Мы их вынудим захотеть. Сначала определим тех, кто нам действительно опасен.
— Опасны все.
— Теоретически да. Но не у всех есть практические возможности добраться до меня.
— Киллер, не так уж дорог.
— Не все на это пойдут. Тот же Лавин никогда не опустится до заказного убийства. Москвичам, конечно, придется отдать их долю. Она, кстати, не так уж велика, они пустили "на пробу" в основном чужие деньги. С владивостокцами связываться не буду. Уральцев возьмут на себя мои екатеринбургские ребята, сибиряков за долю "уговорят" новокузнецкие партнеры. Остальные… Разберемся. Не в первый раз.
— Не забывай, что, даже если ты отдашь местным долю, долги-то перед остальными у них останутся. За одно это они могут тебя приговорить.
— Не драматизируй ситуацию. Дай-ка и мне сигарету.
Шеф закурил.
— Я же им не просто так отдам долю, а под условием. Скажем так, с определенным вирусом в нагрузку, антикиллеризм называется…
— Но регионалы могут разыграть свою партию. Им местные не указ.
— Значит, будем принимать контрмеры.
— Павел Леопольдович! Давай хоть службу безопасности усилим!
— Зачем? Лишние траты. От путевого киллера, сам знаешь, и сто телохранителей не спасут. А для защиты от всего остального мне и этих хватает.
— Смотри, тебе решать.
— Уже решено. Сейчас наша главная проблема — Лавин.
— У Лавина нет достаточных связей, чтобы противостоять нам.
— Он — типичный одиночка. Это-то меня и настораживает.
— Не вижу логики.
— Он рассчитывает только на себя. И зависит только от себя. В этом его сила. Отсутствие связей — отсутствие слабых звеньев. А отсутствие надежды на "дядю" — основа повышенной мобилизации. Тебе понятно, о чем я говорю, Журавлев?
— Более-менее.
Павел Леопольдович ткнул окурок в пепельницу.
— Ты нашел спеца? — задал он вопрос.
— На конструкторов сейфа выйти не удалось. Слишком мало времени.
