Роберт отметил место, на котором остановился, положив на него указательный палец, чтобы потом продолжить, откинулся на спинку стула и ответил:
— Ничего.
— Ты ничего не говорил ему о том, что Холливелл влюблен в нее?
— Ничего.
— Перитон только что сказал мне, что ты говорил ему.
— Ты веришь всему, что говорит Перитон? — спокойно спросил Роберт.
Его отец немного покраснел и пробормотал что-то о лжецах.
— Прекрасно, — ответил сын, возвращаясь к своему занятию.
Людовик Маколей заложил руки за спину и в задумчивости прошелся по саду. Затем он вернулся к столу Роберта, на этот раз с некоторой робостью.
— Роберт, послушай, — начал он. — Извини, что снова отрываю тебя от книги, приятель, но… эээ… Перитон сказал… эээ… что он ездил в Лондон два дня назад… эээ…
— С миссис Коллис? — Роберт помог ему продолжить фразу.
— Ты знал об этом? Ты слышал об этом?
— Да.
— Но как? От кого?
— Я видел их на станции. И Перитон сказал мне об этом вчера.
— Перитон сказал тебе! — снова побледнел Маколей.
— Да.
— И я подозреваю, что теперь это известно всей деревне?
— Думаю, да. Эээ… «лежалый товар» — так Перитон отзывался о ней.
Руки Людовика Маколея опустились по швам, он повернулся и пошел в дом прямой и твердой походкой. В этот момент он как никогда напоминал офицера гвардейского полка.
Глава III. Незнакомец на террасе
Роберт Маколей сидел за своим столом под буком и смотрел в свою книгу — научный труд о международных финансах. Однако он не читал. Он погрузился в глубокое размышление о чем-то. По меньшей мере час он просидел совершенно неподвижно, не считая машинального черканья карандашом по листу бумаги. Затем он встал и еще в течение получаса прогуливался взад-вперед по лужайке. Только тогда его долгие размышления были прерваны сообщением, что ужин готов. Ужинал он в одиночестве — его отец ушел в свою комнату, сказав, что не спустится, а Адриан отправился на прогулку, захватив немного печенья. После ужина Роберт вернулся к своему труду о финансах и просидел за ним до одиннадцати часов. Он с прилежанием сосредоточился на изучении, проявляя одно из своих лучших качеств, — умение не пропустить ни абзаца, не переходить к следующему предложению, странице или главе до тех пор, пока не убеждался, что усвоил материал. В одиннадцать часов он перечитал сделанные им записи, добавил еще одну или две заметки, а затем откинулся на спинку стула и зевнул. Он провел долгий день, начавшийся, как обычно, в восемь утра, и проработал до одиннадцати вечера (он был в Лондоне на бирже). Но цель, которой Роберт Маколей намеревался достичь, так усердно работая, определенно стоила того, ибо он хотел стать Большим Человеком и не собирался позволить чему-либо встать на его пути.
