женщина. И у нее для строптивого Ника припасена одна страшная новость. О, черный телефон пока молчит об этой новости. До поры до времени! Но она заставит посмотреть на другую женщину по-другому. А пока… в утешение дан Птенчик. Джазовая «Птаха». Его мелодию пока разобрать трудно, она еще только рождается. Но в ней определенно что-то есть…
Мир стоит на ките справедливости, просто этот кит — невидимый. И самый маленький из трех самый непостижимый. Потому нам кажется, что он давно уплыл.
Глава 10
Злая Венера и черная вдова
— Можете мне не верить, но это эмблема тайной организации нацистского толка.
Давид так разволновался, что снова перешел на «вы». Таню выдавала предательская изумленная улыбка. Какой забавный мальчик — в бусах Люды Шнырь он обнаружил подвеску со знаком тайной организации! Не мальчик, а жемчужина в череде серых будней…
— Эти вполне способны на убийство, зря вы смеетесь! — прищуривался Давид.
— Я верю, верю. Но зачем тогда разбрасываться этими знаками на наших черных лестницах? Почему бы адепту лютого ордена Люде… — тут в Тане заклокотал смех, и она еле сдержалась, — не оставить свои ритуальные бусы рядом с телом? Это если тайная организация хотела поиграть в пять зернышек апельсина и себя гордо обнаружить. А если она не хотела обнаружить, тогда почему адепты столь рассеянны и забывчивы? Кстати, о Люде этого никак не скажешь. Она цепкая, как пиявка.
При всей комичности Давидовых изысканий Таня не могла отрицать, что бусы — важная находка на безрыбье. Если бы существовала некая признанная версия убийства, то она могла бы ее опровергнуть. Ведь, как известно, если деталь не вписывается в версию — значит, неверна вся версия… но версии никакой не было, во всяком случае обнародованной. Таня мусолила безделушку и вспоминала, как Нора пыталась эпатировать следователя-бодрячка. А он не эпатировался. Тоже мне невидаль — секс в кладовке! Может, и вправду у Штопина была интрижка со Шнырем? Нет, вряд ли… они слишком друг другу подходят. Нужны шероховатости противоположностей, чтобы зацепить друг друга. Настолько зацепить, что не совладать с влечением. И, возвращаясь к бусам, — почему они оказались в подвале? Почему не остались на месте прелюбодеяния, а затем преступления?
Давид же был охвачен жаждой разоблачения и взахлеб повествовал о сектах и тайных организациях, для которых жизнь человека не имеет никакой ценности. О том, как они орудуют рядом с нами, а мы даже не подозреваем об этом! И о том, как темные силы враждуют друг с другом, убивая неугодных. О, всем нам свойственно временами ниспровергаться в теории заговора и вожделенно искать там причины всех наших драм…
