Итак, Семен Штопин. Да еще в библиотеке! Сюрприз в самое темечко. Семен обладал одним запоминающимся свойством — ему мало кто симпатизировал, но почему-то его слушались. Как будто боялись, как дурной приметы. Ян помнил, что и на него Семен имел это неприятное гипнотизирующее влияние. Нет, это не было действием отрицательного обаяния, это было постыдным суеверием. Постыдным, потому что за ним таилась трусость. И Ян взялся ее искоренить. Так он стал использовать Семена как тренажер для силы духа. Он вроде как был с ним дружен, но его мнение старался хоть в чем-то, но оспорить. Спокойно, без агрессии и апломба… До этих экспериментов он дорос уже после армии, хотя и дружили они недолго. Но… со Штопиным было интересно, этого не отнять. Он помог Яну пообтесаться, стать разборчивей в «порочащих» связях. На пружине вечного несогласия Ян нарастил риторические мышцы. И научился жалеть женщин. Даже самых что ни на есть самоуверенных. Штопин, кстати, нравился только таким. Другие, тонкие-ранимые-женственные, — ну что они, бедняжки, могли сделать против его поганого языка… Так что отношения со слабым полом, как и дружба с сильным, для Семена были замешаны на соперничестве. А еще на… грязи. Штопин имел разные пограничные склонности в сексе, о которых Ян догадывался по сорту его юмора. Яну всегда казалось, что красивая женщина на такое не пойдет. Красивая, самоуверенная, то есть штопинский типаж. Здесь нужна барышня неброская, которая жаждет заслужить любовь ублажением мужских прихотей. Таких милашек Ян жалел прежде всего. Но оказалось, он утопал в стереотипах. С годами он понял, что невзрачные бабенки могут быть еще какими пираньями, а сущие красотки — бедными Лизами…
Но ожидал ли он, что Семен будет страдать от неразделенной любви, да еще к библиотекарше?! Да еще в зрелом возрасте… Но дело обстояло именно так. Естественно, подано это чувство было под соусом непреодолимых обстоятельств, но по тому, что даму сердца даже не предъявили, Ян понял, что все гораздо драматичней. Дама либо не блещет экстерьером, но это на Штопина не похоже. Значит, скорее всего, она отвергла его циничные, искрящиеся колким оскорбительным интеллектом ухаживания. Вообще говоря, для здоровой женщины это было бы нормально. Но разве Семену возможно было объяснить, что он извращенец…
А потом Ян пришел в «Грин» второй раз. Обещал Бэлле помочь с аудиотехникой. И на него накинулась фурия…
— Нора, наверное, — пояснил Рашид с запоздалой благодарностью к фурии.
