– Ну то есть да, обычно Бонни просто сама ответственность, – добавляю я. – Поэтому я понимаю, почему ее родители удивились. Но вызывать полицию…
Кэролин молчит, бросает взгляд на пустынный коридор за спиной, а потом смотрит на меня, приподняв брови. Это значит «давай быстрее».
– Полицейские спросят тебя, почему Бонни сбежала с Джеком.
– А я-то откуда знаю…
– Мне можешь не рассказывать, – перебивает меня Кэролин. – Все равно придется повторить то же самое полиции. Давай спустимся, и ты с ними поговоришь, хорошо? Я буду рядом. Тебе не о чем волноваться.
– А я и не волнуюсь, – удивленно отвечаю я.
Кэролин что-то бормочет (мне слышатся слова: «а вот я волнуюсь»), но потом быстро поворачивается и уходит по коридору. Я следую за ней.
Внизу меня ждут двое полицейских. Один из них мужчина – седой, мрачный. В основном говорит со мной именно он. Другой офицер – женщина, младше Кэролин. Она молчаливо пишет что-то в блокноте.
– Волноваться незачем, – сообщает мужчина, когда мы назвались по именам и обменялись парой любезностей.
Его зовут констебль Дельмонт – совсем как марка персиков.
– Нам просто нужно, чтобы ты говорила правду.
– Я ничего не знаю, – отвечаю я.
Я уже в четвертый раз это говорю. Но, похоже, меня никто не слушает.
Матильда, мама Бонни (я, кстати, никогда ей не нравилась), громко хмыкает.
– Правда! – настаиваю я.
– Просто расскажи нам, что знаешь, – говорит констебль Дельмонт. – Даже если тебе самой это покажется мелочью. Когда Бонни познакомилась с Джеком?
– Не знаю.
– Ну ладно. А сколько они уже встречаются?
– Не знаю.
– Бонни просила тебя помочь ей скрыть отношения?
– Что? Нет! Зачем ей это?
– Вы с ней сегодня говорили?
– Нет.
Переписку в WhatsApp же, строго говоря, нельзя назвать разговором?
– Вы говорили с ней вчера?
– Да, но только про подготовку к экзаменам.
– Вы говорили про Джека?
– Нет.
Почему они все помешались на Джеке? Потому что утром я упомянула его имя в разговоре с Кэролин?
Они смотрят на меня, точно ждут, что я скажу что-то совершенно определенное, но я понятия не имею, что должна сказать. Будто группа людей пытается объяснить мне в мельчайших подробностях какую-то шутку для своих – и теперь все ждут моей реакции.
– Что за херня тут происходит? – спрашиваю я наконец.
– Иден. – Голос Кэролин звучит напряженно, словно она пытается не выдать волнения. – Ты знаешь, кто такой Джек?
Наступает напряженная тишина. Я слышу, как тяжело дышит мама Бонни. Она едва не плачет от ярости. Женщина-офицер слегка наклоняет голову набок, сосредоточенно глядя на меня. «Она что, запоминает, как я выгляжу», – думаю я в смятении.
