— Кто дурачит?
— Да вот те, кто собирал веками болтовню наших раввинов и в этой куче мусора зарыл жемчужины древней мудрости. Те, кто, всю жизнь копаясь в куче этого мусора, уже сам не способен оценить жемчужное зерно и, обманывая народ, заставляет поклоняться Талмуду, как золотому тельцу.
Мойше схватил с травы книгу, губы его дрожали.
— Это мусор — вы говорите? Значит, вы не читали Торы, вы невежда и эпикуреец!
— Подожди!
Бадхон положил свою крепкую ладонь на книгу и удержал мальчика, который в слезах готов был убежать.
— Что это за книга?
— Килаим.
— Ага! «Разное о разном» или нечто обо всем. Раскрой книгу на любом месте и прочти.
Мойше раскрыл книгу и прочел:
— «Законами о килаим запрещено носить лишь смесь овечьей шерсти и льна.»
— Стой! — крикнул Пайкл. — Следи за мной по книге. — И продолжал на память — «Если к шерсти овечьей подмешана шерсть верблюжья, то к полученной шерсти примесь льна допускается, когда в ней преобладает шерсть верблюжья; когда же преобладает шерсть овечья, то примесь льна не допускается…»
Бадхон читал, или вернее пел, правила килаима, соблюдая каждую паузу. Мойше и Берко следили за ним по книге и не подметили ни одной ошибки в напеве.
— Прочти еще! — приказал Пайкл.
Мойше прочел:
— «Законы о килаим распространяются лишь на пряденое и тканое, ибо сказано: не надевай шаатнез, то есть одежду из шаа — глаженого, тавуй — тканого и из нез — пряденого…»
— А! Любопытный кусочек, — смеясь, перебил Пайкл. — Ну-ка! Вы, наверное, знаете, что значит шаатнез[10]?
Берко и Мойше вперебой стали выкладывать толкования разных мудрецов на вопросы:
Можно ли носить пряденое глаженое.
Можно ли носить войлочную шляпу.
Можно ли носить корзины, в которых положены шерсть и лен.
Может ли быть в льняной материи шерстяная кайма.
Можно ли подостлать под себя войлок.
Пайкл выслушал до конца все, одобрительно кивая головой, и потом заметил:
— Ну вот, и все эти мудрецы занимались пустяками, ибо они думали, что слово «шаатнез» составлено из начал трех слов — шаа, тавуй, нез; прошла тысяча лет, пока наши ученые доказали, что шаатнез есть слово коптского языка и значит просто «поддельный». Мы не должны носить ничего поддельного — вот и все. Не смешны ли наши портные, когда шьют из сукна, где нет и половины шерсти? Они не смеют положить шитва на колено, ибо это килаим! Еще смешнее наши базарные торговцы одеждой, которые носят на палке платье шаатнез из боязни, что коснутся к нему телом — это ведь тоже килаим. Теперь скажи, Мойше, — закончил Пайкл, — кто здесь ученый и кто невежда?
