— Мы ищем что-то конкретное? — уточнил Ледяной у постоянно озирающейся по сторонам Раоки, — Могу я узнать, что именно?
— Кого, — поправила она флегматично, раздвигая пихтовые лапы, — И, полагаю, уже нашли.
Ис шагнул за ней, искренне полагая, что готов к любым сюрпризам, но реалии таковы: даже если ты считаешь себя самым умным, крутым и хладнокровным, жизнь все равно окажется хитрее и найдёт способ тебя поиметь. Это правило было неизменным во всех мирах, но во владениях Короля-Под-Горой, кажется, приобретало характер традиции.
Впрочем, это задним числом Ледяной мог рассуждать о каких-то там подлянках мироздания, тогда его хватило только на то, чтобы судорожно выдохнуть и застыть. Он отчетливо видел Гора, уютно устроившегося на краю скалы, откуда открывался потрясающий вид на покрывающий все до самого горизонта лес.
Дракон обернулся ледяным вихрем, чтобы очутиться возле него как можно быстрее; руки дрожали так, будто он был человеком, беспробудно пьянствующим как минимум сотый день подряд.
— Гор, — на выдохе получилось почти со всхлипом, и в другое время Ис устыдился бы, но — не в этих обстоятельствах. Умом Ледяной, конечно, понимал, что смотрит на иллюзию — но сердцу, колотящемуся судорожно в клетке рёбер, нравилось уцепиться хоть на пару мгновений за этот обман.
— Ты меня знаешь? — в родном голосе прозвучала растерянность, смешанная с надеждой, а в глазах не было ни капли узнавания. Ледяной рассмеялся, чтобы не разрыдаться.
— Умно, — прошипел он, — Ты выбрал отличный способ развлечься, рогатая тварь. Но хватит этих игр!
Ис шагнул назад, формируя в руках самое могущественное из известных ему уничтожающих заклятий, но швырнуть в лже-Гора не успел: Раока повисла у него на руке.
— Нет! — крикнула она, — Не смей, придурок упрямый! Ты не понимаешь!
— О, это ты, — сказал Гор, не особенно впечатленный угрозой Иса, зато взирающий на Раоку с любопытством, — Ты уже раз приходила, только была совсем девочкой; я мало что понимаю, и никак не могу посчитать, сколько прошло времени и что происходит. Может, скажете-таки, как вас зовут? Наверное, тогда я вспомню быстрее.
Ис замер; этого ведь не могло быть, верно?
— Гор, — прошептала фейри, — Прости, что не представилась в прошлый раз. Я — Раока.
Что-то в мире вокруг неуловимо дрогнуло, птицы смолкли, и пейзаж на горизонте начало вдруг заволакивать тьмой. А в глазах оборотня каруселью отразились шок, понимание, воспоминания, а после надежда — быстро, впрочем, затухшая и обратившаяся горечью.
