— Ис, — позвала она мягко, — Будь вежлив, я умоляю тебя.
***
Ис был в бешенстве. Вообще, если честно, он был растерян, расстроен, раздавлен, испуган, раздражен, зол, но это все были излишне сложные составляющие, которые он привык преображать в ярость за неимением других достойных вариантов.
Это место и его хозяин пугали могуществом и неизбежностью; дракону, привыкшему все контролировать, было практически невыносимо осознавать свою зависимость от капризов какой-то безумной твари. Добавляло мерзости происходящему некое странное ощущение, будто на самом деле этот Король-Под-Горой — всего лишь часть его собственного разума, существующая как бы внутри, а не снаружи. Для Иса, который легко мог впустить кого-то в своё тело, но практически никогда не открывал свой разум, нахождение в этом — как там? — Лабиринте было сродни пытке. На самом деле, чем не камерный филиал кошмара — оказаться в зависимости от чьей-то воли, без возможности контролировать ситуацию, ещё и вместе с парой… Раокой.
Ис так и не смог решить, как ему стоит мысленно её называть. То есть да, Гор — его пара, и он не позволит ему уйти; только Раока — тоже пара, и стоило признаться хотя бы самому себе, что при любом раскладе отпускать её он не собирается. Потрясающая ситуация, если подумать; семья и Совет Старейшин будут в восторге, ему повезёт, если его не сместят с должности. С другой стороны, пусть попробуют!
— …Будь вежлив, я умоляю тебя! — в голосе Раоки незнакомыее нотки, и то, как она лебезит перед этим Королём, раздражает ещё больше.
Ведь она не принадлежит какому-то там Королю. Только ему, Ису.
— Идём, — отозвался он коротко, ничего не обещая. Мысли его шли в другом направлении: должен быть способ убить этого Короля-Под-Горой, точно так же, как и Лаари смертен. И Ис найдёт способ избавить мир от этих тварей, рано или поздно. Однако, обсуждать это с Раокой — не время и не место.
Словно в ответ на его мысли, отвсюду грянул звенящий, грохочущий, ясный смех — хозяину Лабиринта было весело; похоже, даже без шутовского колпака Ис казался рогатой твари на редкость забавным парнем.
Между тем, лес вокруг постепенно становился все прекрасней и приветливей — шелестела хвоя под сапогами, перекликались птицы, ветер шевелил кроны, и солнечный свет пробивался сквозь них, расплескивая вокруг причудливые солнечные пятна. Прогулкой хотелось чуть ли не наслаждаться, а на нереальность происходящего намекало, пожалуй, разве что полное отсутствие каких-либо запахов и то самое характерное ощущение лёгкости пополам с текучестью, свойственное снам и иллюзиям.
