— Очередной весельчак, мало мне было одного! Единственный, ради кого я здесь, — это Пакки! — отрезала Беатрис и вдруг перевела взгляд на двери. — Пакки! — воскликнула она, вскочила со стула и, шелестя своей длинной юбкой, помчалась навстречу стоявшей на пороге сереброволосой девушке. На её личике засияла широкая улыбка, а во всём облике не осталось и следа той заносчивости, какую она демонстрировала ещё мгновение назад.
— Привет, Бетти! — раздался беззаботный голос, и из серебристых волос Эмилии показалась дымчатая фигурка кота. — Мы не виделись четыре дня. Ты вела себя, как подобает маленькой леди?
Бетти закивала:
— Пакки, я так ждала твоего возвращения! Ты ведь побудешь со мной сегодня, мнится мне?
— Конечно! Этот день полностью в нашем распоряжении.
— Ой, как здорово!
Взлетев с плеча Эмилии, Пак опустился на протянутую ладонь Беатрис. Девочка крепко прижала к себе пушистое тельце и закружилась по залу, сияя от счастья. Столь внезапная идиллия поразила Субару до глубины души.
— Похоже, тебя эта сцена огорошила не на шутку, — послышался голос Эмилии. На её губах играла весёлая улыбка. — Как видишь, они очень близки друг другу.
— «Огорошила»? Кто ж так в наше время выражается? — привычно упрекнул её Субару за использование устаревших слов.
Внезапно Эмилия ткнула в него пальцем:
— Хм-м... Субару... Этот стул...
— Ах да!.. Не подумай ничего плохого, я вовсе не собирался оставаться там, где обычно сидишь ты! Это... Просто я решил, что на холодном сиденье располагаться неудобно, и подогрел его для тебя.
— Извини, но я не совсем понимаю, о чём ты, — произнесла Эмилия, несколько удивившись. — И кстати, это место Розвааля.
Поняв, что его хитрый план раскрыт, Субару вмиг соскочил с насиженного места.
— Ну что-о-о ты, что-о-о ты, не сто-о-оило так беспокоиться! — замахал руками клоун и, легонько похлопав Субару по плечу, с усмешкой добавил: — Действительно, госпожа Эмилия не сможет насладиться теплом, но я о-о-очень ценю твою заботу!
Субару бросил взгляд на руку, лежащую на его плече, затем перевёл глаза на вежливо улыбающуюся клоунскую физиономию и скривился:
— Не слишком ли развязно ведёт себя этот шут? Разве он не в курсе, что так вот дотрагиваться до людей — дурной тон?
— Нет, Субару, ты не понимаешь...
— Ничего, ничего, госпожа Эмилия! — вмешался клоун. — Всё в порядке! Учитывая, что ещё совсем недавно наш гость был на грани жизни и смерти, нам стоит быть к нему снисходи-и-ительнее.
