Краснодарский край. Путешествие за здоровьем | страница 69
Ю.Д. Скобцов
Так в Париже появилась странная монахиня. Каждое утро она направлялась на центральный рынок. Не гнушаясь никаким подаянием, женщина в черном обходила торговые ряды, потом взваливала мешок со снедью на плечи и шла к метро. Из мешка мог течь на старую рясу сок подгнивших овощей или раздавленной рыбы. Но монахиня спешила в женское общежитие на Вилла де Сакс, где сама стряпала для безработных эмигрантов скромные обеды.
Затем мать Мария с помощниками открыла в рамках организации «Православное дело» еще несколько общежитий: мужское, семейное, приют на улице Лурмель. В добавление она организовала воскресные школы, Покровскую церковь, группы по обслуживанию больных, миссионерские курсы. Все это создавалось силами в основном членов семьи матери Марии.
Во время оккупации Франции русские, поляки, французы, евреи находили тайное прибежище у матери Марии: жили в сарае, во флигеле, спали на полу в зале. Всех, кого преследовали фашисты, мать Мария вместе с отцом Димитрием (Клепининым) крестили в Лурмельской церкви, выдавали свидетельства о крещении, прятали от арестов, переправляли в безопасные районы страны.
Очевидно, гестапо внедрило своего человека в приют на Лурмеле. Не застав на месте матери, 8 февраля 1943 г. фашисты арестовали по доносу ее сына Юру. Условием его освобождения была объявлена явка в гестапо матери. Конечно, мать Мария не стала скрываться. Разумеется, ни Юру, ни отца Димитрия (Клепинина) не освободили.
Последние два года земной жизни матери Марии прошли в женском лагере смерти Равенсбрюк, где она тоже была всеобщей помощницей и утешительницей. Потрясают письма узницы матери Софье Борисовне на волю, полные того же желания – утешить: «Я даю уроки русского языка. Здесь хорошо», «Гуляем два раза в день, у нас много свободного времени. Вы несчастнее нас», «Посылки прошу не только для себя, а так, чтобы я могла кое-что выделить для соузников…»
Соузницы, которым подарила жизнь победа над фашизмом, рассказали о последнем подвиге матери Марии. Ничто не могло сломить ее христианский дух. Ее личность стала духовным центром лагеря, к которому тянулись душою все. Удивительная узница старалась ни минуты не бездействовать. Много вышивала, меняя хлеб на нитки, лоскутки. «Продавала» свои вышивки за хлеб и тут же уносила его в русский барак.
Только о ней могли сложить замечательную легенду. Якобы мать Мария поменялась лагерными номерами с советской девушкой, дабы спасти ее от душегубки, и вместо нее добровольно пошла на смерть в газовой камере!
