Залитые луной мощеные улицы Лондона понемногу оживали. Леди и джентльмены, имевшие деньги, могли позволить себе спать до рассвета, а торговцы и слуги, которые обеспечивали их уютную жизнь, уже работали. И ничего не было необычного в том, что двое мальчишек куда-то шагают в столь ранний час.
Бен с интересом смотрел по сторонам. Эту сторону лондонской жизни ему еще не доводилось видеть. Поначалу он старался держаться в тени, чтобы кое-кто его не заметил, но скоро людей на улицах стало так много, что можно было уверенно идти по открытому месту.
Они прошли по Чипсайду мимо собора святого Павла, который высился над ним, прекрасный и призрачный в лунном свете.
Бен остановился и поднял взгляд на величественный купол.
— Ты чего? — спросил Джек.
— Просто вспомнил о тех храмах, что видел в Мексике, — ответил Бен, — тех, где делались человеческие жертвоприношения. Обещаю больше никогда не жаловаться на длинные и скучные церковные службы.
Мимо процокала лошадь, запряженная телегой молочника. Джек подал Бену знак, подсказывая, как можно быстрее покрыть часть пути. Приятели побежали за телегой, ухватились за край борта и вспрыгнули на борт. Так они доехали до самого Холборна, а потом лошадь свернула в сторону, из-за чего мальчикам пришлось спрыгнуть. Но отсюда до центра Блумсбери было уже рукой подать.
До Бедфорд-сквера мальчики добрались, когда уже всходило солнце. Обычно Джек ошивался совсем в других районах города, не таких аристократических, как этот. Площадь окружали высокие изящные здания, а посередине ее был разбит зеленый парк, огороженный узорчатой металлической решеткой. Еще было слишком рано, и местных обитателей на улице не было, однако, Джек мог себе представить эту картину: по тротуарам прогуливаются красивые женщины в модных чепчиках и длинных платьях, их сопровождают славные джентльмены в цилиндрах и во фраках. Здесь были тишина и покой, которые напрочь отсутствовали в его, Джека, жизни.
— Пришли. Вон мой дом, — сказал Бен, указывая рукой на высокий трехэтажный дом на северной стороне площади: обычная для Лондона потемневшая кирпичная кладка, белые оконные рамы и зеленая парадная дверь. Голос Бена вдруг сел. — Так близко…
— Так что будем делать?
— Ждать, — ответил Бен и зашел за куст.
Ждать пришлось добрых два часа. Часы пробили восемь. Наконец зеленая парадная дверь открылась, и из нее вышли двое — женщина и девочка. Первая была средних лет, довольно крупная. Ее черная юбка была совсем не такой модной, как представлял себе Джек, но тротуар подметала славно. На голове женщины был чепчик. Девочка, с длинными каштановыми волосами (как предполагал Джек, Эмили), была примерно того же роста, что и Бен, и одета она была в красивое, белое с синим, платье. Джек вспомнил, что она на год старше своего брата.
