Увидев противоречие, Бен спросил:
— Но если так, то вскоре все станут кровососами, а людей не останется!
Гаррисон пожал плечами:
— У него тоже были свои слабые места. Ты слышал, как назвал его Мигель — Тот, Кто Ходит во Мраке. Камазотц не выносил прямого солнечного света, и его слуги — тоже. Без сомнения, у них были и другие слабые места, но об их религии известно слишком мало, чтобы указать их точно.
— Наверное, об этом мог бы рассказать Мигель.
— А, да, Мигель, — вздохнул Гаррисон. — В этой части света старые суеверия живут долго. Мы, европейцы, принося сюда свою религию и свою цивилизацию, склонны думать, что все прошлые верования местных народов попросту исчезают. Но это не так. Новое, по большей части, просто поглощается старым. Возьми, например, День Мертвых. Мексиканцы его празднуют каждый год, и происходит этот праздник от древней ацтекской религии, но сейчас к нему примешана добрая доза католицизма.
Вера в таких богов, как Камазотц, влиться в христианство, как ни пытайся, не сможет… Но эта вера не исчезает. Она просто дремлет в умах людей до подходящего случая. Эти надписи — про Камазотца. Пещера полна летучих мышей — как любая пещера в этой части света. Суеверному человеку, такому, как Мигель, не требуется других доказательств, что это обиталище Камазотца.
Когда отец замолчал, Бен еще какое-то время лежал на своей походной кровати и думал о летучих мышах из пещеры. Какие осмысленность и разум проглядывали в их взглядах!.. Но ведь ничто не запрещает летучим мышам иметь разум. Они, конечно, не могут быть так же умны, как люди, но сообразительность, скажем, собак им вполне доступна.
Он взглянул на отца, который, сидя над своими блокнотами, что-то усердно писал, а потом незаметно погрузился в сон.
Из журнала Бенедикта Коула.
10 марта 1850 года.
С утра в лагере какое-то подавленное настроение. Летучие мыши снова в клетках, но джунгли хранят гнетущее молчание, и никто особо не хочет нарушать его разговорами. Сэр Дональд все так же неприветлив, хотя после обвала в пещере прошло уже три дня.
Сегодня третья ночь пути. Мы движемся к побережью, но впереди еще несколько дней дороги. Возвращаемся мы другим путем, а это значит, что дядя Эдвин не увидит своего древнего города. Сэр Дональд ведет нас через джунгли, как он сам сказал, кратчайшим путем. Путь вроде бы действительно прямой, но нам даже неба не видно, поэтому трудно сказать с уверенностью, так ли это.
Плохие новости: в отряде болезнь. До сих пор случалось разве что расстройство желудка, но сейчас дело серьезное. Некоторые носильщики заболели и жалуются на изнеможение. И действительно, вид у них совсем изможденный. Люди ложатся спать румяными и здоровыми, а просыпаются бледными и слабыми. За ночь кожа на лице стягивается, обнажая скулы, и ребра резче выступают на груди. Мне кажется странным, что болезнь поражает носильщиков, а не нас, европейцев, потому что туземцы привычны к этой стране и ее климату, а мы здесь новички.
