К тому же совершенно случайно выяснилось, что в сформированной группе оказалось свободное место — одна дамочка отказалась ехать, потому что у нее приболел шпиц. Разве могла я упустить такую замечательную возможность побывать в полной загадок и тайн стране, которую помнила еще по стихотворной саге о докторе Айболите?
Когда я пришла, Олеся сидела в офисе одна-одинешенька и что-то читала в Интернете. Девушка обрадовалась мне, как родной, вскипятила чайник, налила кофейку, и, жалуясь, что все покинули ее в связи с подготовкой к похоронам начальницы, начала рассказывать про волшебный остров в Индийском океане.
Про то, что начальница «Зиг-зага» умерла, я уже знала и потому пропустила данные сведения мимо ушей, а вот про красоты Занзибара я слышала впервые. И рассказ поразил меня в самое сердце. Как и нереально прекрасный загар рассказчицы. Слушая про белоснежные песчаные пляжи и морскую воду всех оттенков голубого, я прямо-таки физически ощущала себя бегущей по щиколотку в пушистой пене океанского прибоя, с развевающимися по ветру волосами и блаженной улыбкой на устах. А также видела свою стройную фигуру беззаботно шатающейся по базару, который раньше был крупнейшим рынком рабов в Восточной Африке, а сейчас является туристическим центром с бесконечными сувенирными магазинчиками, кафешками и ресторанами.
На фоне этих видений жизнь без поездки на побережье Индийского океана мне показалась серой и бессмысленной, как использованная оберточная бумага. И поэтому я пошла, сняла с кредитной карточки банка «Аполлон», приберегаемой мною на черный день, все имеющиеся на ней денежки и, вернувшись к повеселевшей Олесе, заплатила полную стоимость горящей путевки. Согласитесь, что в логичности данного поступка мне трудно отказать, ведь рассуждала я следующим образом.
Черный день, на который хранилась «аполлоновская» кредитка, совершенно точно настанет в том случае, если я, как последняя дура, упущу путевку и лишу себя радости поездки. И поэтому я видела прямую выгоду в том, чтобы, не дожидаясь катастрофы, истратить денежки с удовольствием и приятностью. Можно, конечно, сэкономить по мелочи и потом долго лечить последствия депрессии, постигшей меня на почве расстройства от упущенных возможностей, но мне бы не хотелось этого делать.
В моем решении, между прочим, виновата Наташка. Вот зачем Оганезова мне вчера рассказала про коробку конфет «Феррера роша»? Если бы я не испытывала мучительного желания купить конфеты, я была бы в силах противостоять натиску неосуществленных желаний про Занзибар. Но теперь, когда в активе у меня уже имелась коробка конфет, тяжким грузом давящая на подсознание, горящей путевке ничего не стоило присоединиться к ней и перетянуть чашу весов на свою сторону.
