— Вам это так не пройдет! — заверил оскорбленный правозащитник.
— Мы будем жаловаться! — мстительно пискнула яркая дамочка, решив, что коль плащ безнадежно испорчен, то терять ей больше нечего.
— Жалуйтесь, — спокойно разрешил боец. — Потом… Если захочете! — Он заливисто заржал.
Нас лишили возможности видеть то, что творится на воле, но слуха никто не лишал. Неудачные поиски документов вынудили омоновцев вновь подступиться к очкарику. На такую мысль меня навел сдавленный вскрик и едва различимый шум возни за бортом автобуса…
— Бьют? — прошептала Настя, почти касаясь подбородком своих коленей.
— Наверное…
— Если он расколется, нам хана…
Моя жена частенько оказывалась права в собственных прогнозах. Я поежился. Зашипел механизм открывания двери. Тяжелые шаги неумолимо приближались к нам.
— Выходите, — ровным тоном потребовал верзила.
— Зачем? — откликнулся я.
— Надо поговорить.
— О чем?
— Выходите! Судя по дрогнувшему голосу, он еле сдерживался.
— Подчиняемся с неохотой, — предупредил я.
— Сумочку возьмите, — напомнил боец Насте.
В принципе, я мог бы вырвать у него автомат и выгнать обоих "пятнистых" придурков вон из автобуса, однако тем самым поставил бы под угрозу жизни других пассажиров. И закон, и мораль запрещают подобное…
Голова очкарика над задним сидением "девятки" пропала. Оглядевшись, я приметил торчащую из-под куста ногу в сползшем носке и сделал кое-какие выводы…
— Куда вы дели документы? — хмуро осведомился верзила.
За его спиной маячил второй. Взгляды обоих не обещали ничего хорошего. Зато третий боец куда-то пропал — это радовало.
— Где документы? — повторил старший.
— О чем вы, сударь? — высокомерно уточнил я. Он не упомянул о конверте. Значит у нас оставался шанс.
— О документах, что передал вам сосед. Как юрист вы обязаны знать, что сокрытие важных для следствия улик влечет за собой ответственность перед законом.
От столь глупой и длинной фразы сам говоривший запыхался. Ни один уважающий себя мент не изрек бы ничего похожего. Я понял, что очкарик нас не выдал, а ребята блефуют. Расчет прост: сидения впереди курьера пустовали, публика справа не та, чтобы ей можно было довериться. К тому же, частный сыщик… "Омоновцы" применили метод исключения: все сходилось на мне и Насте.
— Знаете, ребята, — заговорил я. — Вы меня поражаете своим непрофессионализмом. Говорю вам именно как юрист. Вы разве не заметили, что окошко над сидением задержанного приоткрыто. Щель вполне достаточная, чтобы выбросить даже пустую бутылку…
