На платформу вскарабкался маршал.
— Фатер, вы должны на это посмотреть! — закричал он.
— Стойте здесь! — приказал отец нам, спустился с платформы и заспешил вслед за маршалом.
Церемония была безнадежно испорчена. Я сердилась из-за этого, сердилась потому, что никак не могла увидеть, что происходит, и потому, что отец нас бросил. Я стояла с молотком в одной руке и прядью волос в другой и проклинала судьбу, сделавшую меня принцессой и загнавшей на эту платформу в то время как все остальные уже увидели, что там случилось.
Я не смела ослушаться отца — если гномья девушка не слушается родителей, ей могут остричь бакенбарды, а это очень унизительно, — но я решила, что он не очень рассердится, если я подойду к краю платформы. Может, я оттуда хоть что-нибудь увижу. Я шагнула вперед и почувствовала, что сейчас мама прикажет мне вернуться, но в эту минуту на платформу вспрыгнул Хартмут и подбежал к нам.
— Мутер, фатер прислал меня охранять вас и вашу дочь, пока он не вернется, — сказал он, почтительно поклонявшись.
Но глаза его были прикованы ко мне.
В конце концов, судьба знает, что делает. Я решила остаться на месте.
— Что там случилось? — с беспокойством спросила мама.
— Да ничего особенного, — небрежно ответил Хартмут. — На воде появилось масляное пятно, а некоторым гномам померещилось, что оттуда торчат головы, только смотрели они наверняка сквозь кружку эля. Это больше похоже на косяк рыбы. Уже отправили лодки, чтобы разобраться, что к чему.
Мама, кажется, успокоилась. А я — нет. Я видела, что Хартмут внимательно следил за маршалам, ожидая приказа, И хотя он старался вежливо улыбаться, его лицо оставалось напряженным.
— Я думаю, мутер, — продолжал он, — вам будет лучше сойти с платформы, пока мы не разберемся, откуда взялось это пятно.
— Вы правы, юноша. Грюндли, отдай мне молоток. Ты его держишь с совершенно дурацким: видом. Я пойду найду твоего отца. Нет, ты оставайся здесь, с этим гвардейцем.
Мама поспешно спустилась с платформы и нырнула в толпу вслед за отцом. Я была ей очень благодарна.
— Ваш вид вовсе не дурацкий, — обратился ко мне Хартмут. — По-моему, вы выглядите замечательно.
Я потихоньку подвинулась поближе к молодому гному, и моя рука, в которой уже не было молотка, как-то оказалась в его руке. Лодки отчалили от берега и понеслись по морю, подгоняемые ударами весел. Мы тоже покинули платформу и вместе с остальными гномами заспешили к кромке воды.
— Как по-вашему, что там такое? — спросила я у Хартмута, понизив голос.
