Поэтому я отвечаю на вопросы именно теми словами, которые подготовила заранее. У меня получается сдерживаться, не кричать на них, не рассказывать им о своих чувствах. Для меня это великая мука — сидеть здесь, механически общаться с журналистами после того, что он только что рассказал мне о близнецах.
Все, чего я сейчас хочу, это вернуться в барак, и выяснить, правда ли это. Возможно, Сильвио солгал мне. Не исключено, что он намеренно хотел меня расстроить.
Мне нужна Амина. Ее присутствие всегда дарит уверенность и спокойствие. Неужели мне еще долго придется сидеть здесь?
Затем звучит новый вопрос: такого я еще никогда не слышала.
— Вы когда-нибудь хотели, чтобы все было по-другому?
Что-то в голосе спрашивающего заставляет меня поднять голову. Я не вижу этого человека.
Прожекторы, свет которых направлен на меня, слепят глаза, и несмотря на то что журналисты совсем рядом, всего в нескольких шагах, кажется, будто они находятся в темноте.
Я напрягаю зрение, пытаясь разглядеть хоть кого-нибудь. Я в первый раз смотрю на присутствующих и поэтому не могу определить, кто из них задал последний вопрос.
Этот голос: негромкий и как будто виноватый. Я уже слышала его раньше.
— Можете повторить свой вопрос, пожалуйста? — спрашиваю я. Поднимается какая-то фигура в центре комнаты. Прожектор послушно перемещается на него.
Это он. Тот самый мальчишка, что был в цирке вчера вечером. Почему он снова здесь?
— Вы когда-нибудь хотели, чтобы все было по-другому?
Я смотрю в его глаза, которые умоляют меня сказать правду.
В комнате становится тихо. Все ждут моего ответа.
Я поворачиваюсь к Сильвио и смотрю на него. Он качает головой. Нельзя действовать без его одобрения. С другой стороны, он и так уже недоволен мною, может ли все стать еще хуже?
Я оглядываюсь на мальчика, снова задаюсь вопросом о том, что он здесь делает, и наклоняюсь вперед, словно нас связывает незримая нить, которая притягивает меня к нему. Я делаю глубокий вдох.
— Да, — отвечаю я ему. Сначала я шепчу, но потом вспоминаю Астрид и Луну. Они, должно быть, мертвы. Сильвио никогда не лжет о таких вещах. Ему это не нужно. Я знаю, что они на самом деле мертвы. Ярость наполняет меня. Она кипит внутри, ее невозможно сдержать.
Я встаю и говорю громко и ясно. Мой голос разносится по всей комнате, когда я смотрю на него.
— Да, я хочу, чтобы все было бы по-другому.
