— Дамы и господа! — восклицает он хриплым голосом. — Какая восхитительная, насыщенная событиями ночь! Здесь, в цирке, когда мы обещаем заранее какой-то сюрприз, то всегда держим свое слово! И вот теперь, еще один подарок для вас: добро пожаловать на пресс-конференцию этого вечера! — Он неплохой шоумен, прекрасно знает, как следует выдержать интригу. Его улыбка приторна, как сироп, его голос обольстительно звучен. — Да, я знаю, что вы здесь не для того, чтобы увидеть меня, так что без дальнейших церемоний представляю вам звезду цирка Отбросов: гимнастку на трапеции и непревзойденную, потрясающую, неповторимую канатоходку Кошку!
Все зрители встают и неистово аплодируют. Я остаюсь сидеть, озираясь по сторонам.
Боковая дверь со стороны арены открывается, и появляется она в сопровождении двух охранников.
На ней изумрудно-зеленое платье, которое трепещет на ее бедрах и переливается рябью блестящего шелка. Вырез на спине достигает талии, перетянутой черным поясом. Я чувствую, как мои щеки вспыхивают румянцем.
Интересно, помнит ли она меня?
Я жду, когда она поднимет глаза и заметит меня в толпе, но девушка все время смотрит себе под ноги. Ее руки перевязаны бинтами, должно быть, она повредила их прошлым вечером.
Сильвио Сабатини начинает:
— Дамы и господа, это не наше шоу, это ваше шоу. Цирк существует лишь благодаря вашей щедрости и поддержке. Юная Хошико с радостью ответит на все ваши вопросы.
В течение нескольких секунд ничего не происходит, затем какая-то журналистка в первом ряду поднимает руку.
— Да, мадам? — с улыбкой спрашивает инспектор манежа.
— М-м-м, да, — женщина выглядит нервной. Похоже, ей около тридцати, вид у нее недовольно простецкий и немного неряшливый. — Я просто хотела сказать, что наблюдала за вашими выступлениями много раз и пребываю в полном восторге! Мне бы хотелось узнать, когда вы впервые поняли, что желаете стать артисткой цирка?
Если этот вопрос заставляет меня почувствовать злость, то у Хошико он должен вызвать ярость, но на ее лице остается маска безразличия.
— Каждый Отброс мечтает выступать в цирке, — отвечает она. — Чтобы хоть как-то обогатить жизнь Чистых. Это все, чего я когда-либо желала.
Первый вопрос вызывает волну новых вопросов, и теперь вверх взлетают десятки рук.
— Сколько часов в день вы тренируетесь?
— Какая часть вашего номера нравится вам больше всего?
— Сколько раз вы получали травмы?
Каждый раз девушка отвечает одинаково, все тем же размеренным, монотонным голосом. Похоже, она следует заранее написанному сценарию: это тщательно отрепетированная работа.
