— Только не говорите никому, — прошептала она. — Это контрабанда.
Я не знал, что это значит, но в конечном итоге она мне все рассказала. Это был свадебный наряд ее бабушки, старинное сари. Ее мать сохранила облачение и передала Прие. Когда власти объявили традиционные индийские наряды вне закона, она тайком вынесла его из дома и спрятала, но в тайнике было так влажно, что она забеспокоилась о его сохранности. Тогда она тайком пронесла его в наш дом.
— Однажды я отдам его моей дочери, — сказала она. — Возможно, когда наши дела станут лучше, она сможет выйти в нем замуж.
После этого я сумел убедить ее рассказать больше о своей семье. Сначала она осторожничала, но все же не смогла удержаться. Особенно когда я спросил о ее детях, Ниле и Нихале.
Я всегда немного завидовал им, этим мальчику и девочке, которых никогда не встречал. Знаю, это звучит абсурдно — у меня есть все, а у них ничего, но то, как сияют ее глаза, когда Прия рассказывает о них, всегда вызывает у меня легкую грусть и пустоту внутри. Она их любит всем сердцем, в этом нет никаких сомнений. И хотя она видит их лишь по несколько часов в месяц, свой выходной она ждет только ради этих нескольких счастливых часов.
Интересно, глаза моей матери сияют так же, когда она вспоминает обо мне? С трудом могу себе представить. Сомневаюсь, что мама вообще когда-либо упоминает обо мне — она слишком занята, обсуждает куда более важные вещи.
Прия между тем вернулась к работе: заливает муку водой и начинает месить тесто. Я наблюдаю за ее пальцами, какие они быстрые и ловкие!
— Что случилось? — спрашивает она. — Что мешает сэру спать на этот раз?
— Цирк, — признаюсь я ей. — Я очень, очень хочу попасть туда, но я уже знаю, что родители не разрешат.
Она отрывается от теста, и смотрит на меня. Ее лицо непривычно меняется — на мгновение взгляд становится тяжелым.
— Почему вы хотите пойти туда?
— А почему бы не пойти? — говорю я. — Все говорят, что это потрясающе.
— Да. Верно. — Ее тон стал сухим, голос чуть резковатым. — Готова спорить, что так оно и есть.
Она месит тесто, с силой надавливает на него кулаком. Кажется, будто она избивает его, чтобы подчинить своей воле. Снова и снова женщина лупит по нему, затем растягивает и снова скатывает в колобок. Возникает ощущение, будто она кого-то бьет. Атмосфера внезапно изменилась. Прия не обращает на меня внимания и сосредоточена исключительно на своей работе. Ее губы плотно сжаты, спина напряжена.
