– Есть! – шепнула Луиза, вытаскивая пульт и геймпады.
У нее вспотели ладони, отчаянно колотилось сердце. Она положила добычу на кровать и вдруг заметила в ящике большой конверт, на котором рукой Спасителя было что-то написано. Она достала конверт и прочитала:
Все не вечно, дается на срок.
Возвращаться я буду нежданно.
Память, память – охотничий рог,
Замирающий в дебрях тумана[16].
Конверт был не запечатан, Луиза в него заглянула. Там лежали фотокарточки. Она вытащила одну, самую большую. Взглянула на нее и вскрикнула – это же фотография со свадьбы Спасителя. Молодые и вся их родня на фоне роскошного дома в колониальном стиле. Все белые, кроме Спасителя и одной женщины во втором ряду. Луиза провела пальцем по изображению новобрачной, словно хотела стереть его. Вот от кого у Лазаря такие светло-серые глаза. Маленькая светловолосая женщина рядом со Спасителем выглядела особенно хрупкой. Бледное застывшее лицо, длинная белая фата – невеста-призрак.
– Ну, мам! Нашла? – прокричал снизу Поль.
Луиза вздрогнула, кое-как засунула фотографию обратно в конверт и спрятала его в ящик.
– Да-да, иду!
Прошло с полчаса. Поль с Лазарем резались в «Марио», и тут со стороны сада на веранду вошел Габен.
– Ишь ты! И вам разрешили?
– Да, мама разрешила. – Поль кивнул на Луизу, она сделала вид, что читает.
– Класс, – только и сказал Габен, прошел на кухню, а оттуда – к себе на чердак.
– Он сердится, – шепнул на ухо Полю Лазарь.
Габен умел произносить свое «класс» на разные лады.
– Отнесем геймпады в спальню?
– Вот только этот кон доиграем.
– Ага.
Мальчишки говорили шепотом. Луиза удивилась: не запугал же их Спаситель? Впрочем, она и сама прислушивалась, не хлопнет ли дверь. И встрепенулась, услышав стук. Но нет, это ударилась о стену створка окна наверху.
– Ну хватит, – не выдержала она наконец. – Наигрались.
Повторять не пришлось.
– Клади все точно туда, где лежало, – предостерег ее Лазарь, хоть в этом не было нужды.
Домой Поль шел вприпрыжку, ужасно довольный собой. Сегодня он узнал, до чего сладок запретный плод.
Перед сном, прочитав вслух очередную главу «Домика в прерии»[17], Луиза наклонилась поцеловать сына, а он вдруг крепко ее обнял.
– Мамочка, у тебя же нет депрессии?
– С чего это ты выдумал?
– Я не выдумал. Это у мамы Лазаря была депрессия, и она наглоталась таблеток и насмерть разбилась в машине.
Луиза отпрянула.
– Откуда ты знаешь?
– Лазарь вчера рассказал. Мы не спали.
– Это взрослые дела. Лучше вам в них не лезть.
