— Кстати, они снимают актовый зал.
Теремов положил перед Голутвиным письмо объединения.
— Что это?
— Просьба о выделении средств на премирование.
— В связи с чем?
— Конец квартала. Освоили серийный выпуск морозильных шкафов.
— Разрешить. Посоветуйтесь с бухгалтерией. — Голутвин жирной чертой подчеркнул слово «разрешить». Этого ему показалось мало, он поставил восклицательный знак и размашисто расписался. — А ведь его затею кое-кто считал бредовой. А он возьми да и сделай. Вместо того чтобы строить новый завод, не сокращая программы основного производства, это, дорогой мой Теремов, подвиг! Хозяйственный подвиг во благо государства. Документы о награждении заслали?
Теремов почувствовал, что краснеет.
— Пятидесятилетие — не нормативный юбилей.
— Послушай, Афанасий, отчего ты его так не любишь? Он же умница.
— Мы заслали документы, заслали. Я просто предупреждаю о возможных сложностях.
— Ты не ответил на мой вопрос.
— Его ум коварен. Он живет в режиме вседозволенности. Для него не существует авторитетов.
— Мой дорогой Афанасий, таких, как Метельников, надо убедить. Приказ — это не только команда, но и программа действия.
— Хорошо, я скажу иначе: неискренний. Метельников — неискренний человек. Он легко лжет.
— Факт лжи — уже обвинение. Его надо доказать.
— Он упразднял из личных дел своих сотруднике и компрометирующие факты. Один из его сотрудников имел партийные взыскания, в его личном деле это не значилось. Мне точно известно, что подобные коррективы им были сделаны по совету Метельникова. Другой был даже исключен из партии и скрыл это.
— Речь идет о Песчаном?
— Точно так.
— Но он же у него не работает.
— Не работает, но работал.
— И потом не исключен, а не принят в партию. Я слышал, этим делом занималась партийная комиссия. Она сочла обвинение в адрес Метельникова необоснованным.
— В комиссии мнения разделились. Метельников все отрицал. Скорее всего на комиссию было оказано давление.
— Скорее всего, Афанасий Макарыч, это не довод. А деловые качества этих самых «запятнанных» людей? Ими кто-нибудь интересовался?
— Речь идет не о профессиональной аттестации, а о честности коммуниста. Да-да, о честности. О честности организатора производства, хозяйственника.
— Профессиональная зрелость, компетентность — это и есть материализация честности.
— Вы что же, оправдываете их ложь?
— Нет, не оправдываю. Думаю, что ты драматизируешь события. Если проступок Песчаного был так велик, ему бы не продлили стаж.
