Пока мы втроем поднимались по трапу на корабль, большие белые снежинки посыпались еще гуще, и это зрелище не могло вселить в меня хоть какое-то душевное спокойствие.
Илайджа чуть было не направился обратно к поджидавшему кабриолету, как вдруг впервые заметил название нашего корабля — зазубренные черные буквы неясно проступали сквозь снежную пелену:
«КОРОЛЕВА ДИК»,
БЫВШИЙ «ОЩИПАННЫЙ ГОЛУБЬ»
Офицер в дождевике, широком, как маленькая палатка, пошел нам навстречу, выкрикивая невыразительным голосом зазывалы:
— Группа мистера Илайджи Траша — сюда, господа, проходите вперед!
— Но капитан, — голос Илайджи громко загудел над водой, — корабль, на котором я забронировал места, должен был называться «Hors de Combat»[11]!
И не сделал больше ни шагу.
— Но это же один и тот же корабль, мистер Траш, — возразил офицер и, поставив ноги вместе, отдал Миму честь. Затем довольно тихо, так, чтобы слышно было только Илайдже, он сказал: — Впрочем, я не капитан корабля — он с нетерпением ждет вас и вашу группу за своим, разумеется, столом… Пожалуйте сюда, сэр. Вы, безусловно, на том самом судне, и, прошу вас, забудьте о путанице в названиях. Можно, я понесу младшенького? Вид у него совсем измотанный.
— Это было бы чрезвычайно любезно с вашей стороны, благодарю вас, — заговорил Мим в своей великосветской манере, — ибо я не знаю ни одного малыша на всем белом свете (не считая Принцев в Тауэре[12]), который пережил бы в последнее время такие же злоключения, как мой любимый правнук — мы, близкие, сэр, называем его Райским Птенчиком…
Пока он трепал языком, я неожиданно бросился наутек и побежал вниз по трапу, как вдруг Мим помчался за мной и грубо потащил наверх, не переставая при этом болтать с офицером, несшим теперь на плечах Птенчика.
Почти в ту же минуту мы услышали, как убрали трап, и все сирены завыли разом. Да, мы скоро должны были выйти в открытое море, а я не имел никакого опыта мореплавания и был уверен, что захвораю и помру.
Нас провели в просторную, хорошо освещенную каюту и принесли спиртного Илайдже и мне, а также нагретого виноградного сока — Райскому Птенчику, который напоминал трупик, плавающий в соленой морской воде.
— Никому на свете невдомек, с какой радостью я покидаю этот невыносимый город, — говорил мне Илайджа, когда к нам подошел другой офицер и низко поклонился.
— Вы, конечно же, капитан, — Илайджа протянул руку.
— Нет, к сожалению, должен вас разочаровать, мистер Траш, но капитан, натурально, ждет вас в банкетном зале… Если вы туда направитесь, то окажете нам поистине великую честь. Мистер Траш, извольте взять меня под руку — мы должны известить о своем прибытии…
